– Собственно, я ничего такого не говорил, – великодушно ответил я. – Да и горе-то, по правде сказать, луковое...
Позже, когда я пил на кухне неожиданно ароматный и крепкий чай с яблочным вареньем, женщина опять спросила меня с тревогой:
– А что там мои сорванцы плели про маньяка? Правда, на вас маньяк напал? Я всегда боюсь, когда они одни тут бегают... Место у нас тут какое-то... диковатое...
– Ну-у... честно говоря, напал, но далеко не маньяк! – успокоил я ее. – А детьми он вообще не интересуется, не волнуйтесь. Хотя, конечно, место тут у вас не очень поддается контролю...
Женщина присела напротив меня на табурет и, не в силах сдержать любопытство, поинтересовалась:
– Так он вас душил! Ужас-то какой! Я бы, наверное, со страху умерла... А вы... – Она запнулась, подыскивая слово. – Вы что ж, из этих... из «новых русских»?
– Ну что вы! – улыбнулся я. – Разве я похож на нового? Я русский уже довольно подержанный... И профессия у меня не героическая. Врач я.
Женщина ахнула.
– За что же – врача-то? Небось, признайтесь, жену чужую соблазнили? Вот муж вас и подловил...
– Ага, – кивнул я, допивая чай. – Вы угадали. Вся соль в том, что муж-то у нее – кавказец, джигит! Они такие вещи не прощают.
– Бог ты мой! – ахнула хозяйка. – Что ж вы теперь будете делать-то?
– Теперь что хочешь, то и делай, – философски заметил я. – Как веревочке ни виться...
– Эх вы, мужики! – вздохнула женщина, и в глазах ее мелькнула странная, бесовская искорка. – Нет на вас никакой управы! Одно от вас горе и несчастье... Небось сам женат?
– А вот и нет! – многозначительно сказал я. – Специально и не женился, зная за собой слабость... А теперь уж, видно, и не суждено...
– Ну, бог даст! – с надеждой ответила хозяйка. – Может, все еще образуется!
– Ни-ни-ни! – замотал я головой. – Не хочу даже тешить себя иллюзиями. Закон гор!
Женщина скорбно покачала головой – по ее лицу было видно, что ей до слез жалко невезучего шалопая. А что делать, не рассказывать же ей в самом деле про деятельность фирмы «Воздаяние»?
Мы еще немного поболтали о том о сем, а потом с улицы донесся хрипатый автомобильный гудок. Я, спохватившись, вскочил – Чехову я обещал, что буду ждать его возле дома. В окне был виден его раздолбанный «Москвич».
– Вы все-таки поберегите себя! – смущенно посоветовала женщина на прощание. – Может, обойдется.
Я пообещал ей вести себя разумнее и вышел, ступая по половицам босыми ногами.