Телефон на сиденьи зазвонил снова. Кирилл, не отрываясь, смотрел на человека. Тот шел, с привычной грацией охотящегося волка, и тело его разрезало воздух с той особенной стремительностью, которая свойственна лишь боевым машинам – истребителям, субмаринам – и киллерам. «Почему у Джамала в охране чеченец?» – вдруг подумал Кирилл. Человек этот почему-то показался ему чеченцем.
Машина шла между бетонной челюстью забора и открытой всем ветрам взлеткой, укрыться было совершенно негде. До черного человека остался всего метр, мгновения потекли тихо-тихо, как кисель из банки, и в эту секунду Кирилл увидел шлагбаум. Он был опущен, а сбоку ворочался шестисотый начищенный «мерс» с аварскими номерами. Окно «мерса» было раскрыто, пассажирская дверца – распахнута, и возле раскрытого окна стоял охранник и о чем-то спорил с водителем.
Черный человек плавно проплыл за стеклом.
Кирилл вдруг понял свою ошибку. «Это кто-то из чиновников, он приехал без пропуска, охрана не пустила его за шлагбаум, и он пошел разбираться пешком».
Шлагбаум опустился, и Кирилл снова набрал номер сэра Метьюза. На этот раз телефон переключился на офис.
– Да, это Водров, – сказал Кирилл, – и это срочно. Найдите Мартина. Где хотите.
Впереди уже показался поворот на шоссе. Там тоже были менты, и несмотря на зеленый, машины стояли: регулировщик торчал посереди дороги, подняв свою палочку вверх. Небо было того же цвета, что и асфальт, дворники размазывали по стеклу грязь пополам со снегом.
Впереди послышался визг «мигалок», и тут же Кирилл увидел кортеж Заура Кемирова. Братья никогда не ездили вместе на одной машине. Редкостью было уже того, что сегодня они летели на одном самолете.
Запел телефон. Кирилл поднял трубку, и голос Джамалудина сказал:
– Вернись. Немедленно.
Кирилл бросил телефон на сиденье.
Головной бронированный «мерс» Заура свернул на дорожку впритык к Кириллу, обдав его шрапнелью из подмерзшей лужи, и за ним, крякая и свистя, промчался джип сопровождения.
Толстый гаишник опустил палочку и заспешил, переваливаясь по-утиному, к патрульной шестерке. В крайнем левом ряду, торопясь, водитель «газели» нажал на газ. Позади, в зеркале заднего вида, кортеж поравнялся с будочкой и с черным зеркальным «мерсом», и указательный палец шлагбаума пошел вверх.
В следующую секунду Кирилл почувствовал, как взмывает в воздух. Прямо перед ним мелькнуло изумленное лицо черно-желтого гаишника, – гаишник летел, откинув руки, спиной вперед, и Кирилл увидел, как гаишник таранит телом грязно-серую «газель», а потом в это же тело и в эту же «газель» врезается бронированная скула его собственного «мерса».
Тут же сбоку надвинулась беленькая иномарка, надвинулась и сложилась гармошкой, «мерс» развернуло и хрястнуло о бетонный водораздел между встречками, и из желтого шара в зеркале заднего вида выплыл милицейский «жигуль». Он катился медленно-медленно, наперерез пытающимся затормозить машинам, а потом руль вспучился белой пеной, Кирилл влетел в нее лицом, давление в машине мгновенно повысилось, сработали датчики, и стекла вылетели наружу, как при взрыве.
Кирилл что-то орал, отбиваясь от воздушной подушки. Через секунду он уже выбежал из машины, изумляясь невероятной, совершенной тишине вокруг.
Милицейский «жигуль» беззвучно горел посереди шоссе, и в нем, как бабочка за стеклом, бился залитый кровью человек. Кирилл вцепился в дверь «жигуля», она отвалилась, человек выпал на асфальт и стал дергаться, как перерубленный червяк, а Кирилл схватил его за ворот толстого бушлата и поволок к обочине.
Из темно-зеленого пикапа, вовремя затормозившего после уткнувшегося в ментов грузовичка, выскочили трое, и один из них полез в грузовичок, а двое других кинулись помогать Кириллу с милиционером.
Кирилл доволок милиционера до обочины и бросил на попечение этих двоих, а сам побежал вперед, туда, где только что был желтый шлагбаум и синий маячок машины сопровождения.
Один из работяг обогнал Кирилла и начал разевать рот. Кирилл понял, что он что-то говорит, но слов не было слышно. И вот из-за того, что слов не было слышно, и еще из-за того, что только вчера Заур сидел с Кириллом в «Черном бархате», и пил «Барбареско», и улыбался своим властным, смуглым, желтоватым лицом, напоминающим спелую дыню в авоське морщин, – все вокруг казалось сном, кинофильмом, дрянным монтажом, к которому даже не подклеили звук.
ebooksa