– И кто ж это?
– Лошадиный барышник Егорка Чимша.
– Вот как! – всплеснул руками Грач.
Это был день, удивительно богатый на совпадения. Грач не только знал упомянутого Чимшу, но и видел сегодня, когда ездил (по некоторым секретным делам) на извозчичью биржу. На тот момент Егорка был жив-живехонек.
– Должно быть, недавно?..
– Совершенно так, – ответил квартальный. – Еще и остыть не успел.
– А почему вы решили, будто убийство? Может, так сказать, естественным образом?..
– Колючка деревянная из горла торчала, – пояснил квартальный. – Не очень-то похоже на естественный порядок вещей, – не удержался он от небольшого ехидства. – Я следователю велел отправить.
– Правильно, – одобрил Грач, сдерживая подступающее волнение. – Но все же – что с пуговицей?
– Ее в кармане нашли. Помощник мне показал, а я и узнал в тот же час. В точности такая, как на убиенном вашем товарище.
Грач понял, что речь о Вердарском. И еще: квартальный (супротив инструкции) найденную пуговицу не следователю отдал, а принес ему лично, Грачу. С тем, значит, чтоб легче на убийцу своего работника выйти. Ничего не скажешь – благородно поступил. Хотя и глупо.
– Разве? Ну-ка, ну-ка…
Он поднес пуговицу ближе к свету. Точно: от того сюртука, в котором столь любил щеголять злополучный чиновник стола приключений. Но как она оказалась у Чимши – прощелыги и плута?
И тут молнией мелькнула догадка. Из тех, что посещают очень нечасто, но зато уж, коли явились, все тайное вмиг делают явным. Ну, может, и не все – но многое.
Вот только чужим знать о том ни к чему.
Спустя четверть часа квартального удалось выпроводить. Расстались миролюбиво; пожалуй, он ушел даже довольным. Для этого Грач употребил всю свою дипломатию. Утомительно, однако иначе нельзя. Очень важно, чтоб до поры про пуговицу никто не услышал. Тем более – начальство.
Смеркалось, когда он вышел на улицу. Извозчики уже зажгли фонари; свободного удалось не сразу достать.
Наконец приехали в Пристань. Грач уж на что город знал, а здесь-таки поплутал, прежде чем отыскал нужный ему дом. Дом, кстати, приметный: на двух хозяев. По словам квартального, Чимша занимал правую половину – это если глядеть с улицы.
Двор, видать, тоже был надвое поделен – в высоком заборе две крепких калитки. Грач толкнулся в правую – заперто.
Это кто ж там затворился? Неужто покойник? Хотя за последнее время дела приняли характер насквозь фантастический, такой кунштюк все ж представлялся сомнительным. Не было и быть не могло тут почившего Егора Чимши: про душу его сказать затруднительно, а вот бренное тело наверняка пребывало, где и положено, – в городском морге, на леднике.
ebooksa