Ох, как прав он. Да только что делать-то, в самом деле? Говорить – здравствуйте, я осужденный Литуновский, статья сто пятая, срок восемнадцать лет – не подскажете, как уйти от погони?
– С «дачи»?
Он кивнул.
– Будь она проклята… – Лицо водителя посерело. – Значит, на каждом посту ГАИ и между ними по пятку пацанов с «калашниковыми». Скоро появится вертолет, и лес начнут чесать войска. «Довези меня до Назарова»… Нет, браток, так дело не пойдет. Тут у меня свой интерес. Должен же с этой проклятой «дачи» уйти хотя бы один? Если тема «выгорит», то ты будешь первым, кто ушел живым, а я, уж коли сам уйти не смог, буду первым, кто помог это сделать другому. Так как, впишем себя в историю этого богомерзкого концлагеря?
Глава 7
В бараке снова работал тотализатор, и ставки на этот раз превышали все мыслимые пределы. Даже Веретено и остальные, кто был опущен под нары и чья участь до конца срока уже решена, были допущены к пари, и это указывало, что дерзкий побег Литуновского в некоторой степени сгладил все социальные шероховатости, царствующие на «даче».
– Две пачки «Примы» на то, что Летуна возьмут не раньше, чем через два дня.
– Летуна-то возьмут, а вот где ты-то возьмешь две пачки?
– Я отказываюсь от курения на двое суток. Но что-то подсказывает мне, что я обкурюсь.
– Пачка чая, что Цыца не обкурится.
– Почему?
– Потому что Летуна возьмут сегодня вечером.
Бедовый лежал, смотрел в потолок и загадочно теребил мочку уха. Теперь, когда стало ясно, что смирение Литуновского с судьбой и его активность, никогда не поощряемая на зоне, фикция, и не более, Банников понимал, что зэк ушел к ручью. Повода не доверять Толяну у Литуновского не было. Более того, все события, уместившиеся в период времени «от побега и до побега», указывали на то, что смотрящий питает к зэку симпатии, и у последнего, в свою очередь, не было повода усомниться в порядочности авторитета. Значит, к ручью.
Оставляло небольшую копоть в душе сомнение относительно легкого, почти флиртового обмана Литуновского с «шишкобоем», но, здраво размыслив, Бедовый пришел к выводу, что в этом Летун был прав. Он верно поступил, когда вместе со всеми провел и смотрящего. Любая секунда подслушанного разговора в бараке могла оказаться щелью, через которую информация уплыла бы в администрацию. Аппарат в этом случае был бы уничтожен, зэк в очередной раз репрессирован, и о побеге не могло даже идти речи. Не упоминая уже о том, чтобы его подготавливать.
Ох, этот «шишкобой»…
Ай да Литуновский. А Кудашев-то распереживался, веревку натянул, чтобы зэк не улетел… А зэк улетать и не собирался. Зэк собирался уехать, что и сделал.
Бедовый улыбнулся, вспоминая, как Хозяин суетился относительно поставки мастеру Литуновскому материалов. Дюраль он выбивал в «семерке», необходимые запчасти добывал, используя служебное положение, у знакомых в Красноярске. Спрашивал каждый день Литуновского:
– Что-то еще нужно?
Нет, Летуну больше ничего не нужно было. Он и так был благодарен Хозяину от всей души. И чтобы вот так, посреди бела дня… На четырех колесах и на виду у всех… Мимо Хозяина, в седле… На всей скорости… В тайгу…
Нет, такого Бедовый не видел ни разу. Что – не видел? Не слышал.