Его ладони грели цевье «калашникова». Стараясь рассмотреть двор, он вытянул шею. Но ничего, кроме узкой полосы и бледного лица женщины, не увидел.
Створки ворот бесшумно разошлись. Женщина жмурила глаза, прикрываясь рукой от яркого света фар бэтээра.
Обгоняя Бойцова, в ворота прошмыгнул солдат, толкнув плечом женщину. Через долю секунды раздался его радостный крик:
– Заходите. Тут чисто.
Солдат явно поторопился. Еще оставаясь возле ворот, Бойцов инстинктивно почувствовал присутствие во дворе врага. Войдя внутрь, он окинул взглядом площадку перед домом. И лишь потом поднял глаза вверх. Секунды промедления было достаточно, чтобы человек, возникший из темноты на балконе второго этажа, вскинул гранатомет.
Всаженная в упор граната разворотила башню бэтээра. Но гранатометчик не увидел результатов своего удачного выстрела. Срезанный автоматной очередью, он вскинул руки и повис на перилах. А из дверного проема уже летела очередная порция свинца.
Сгруппировавшись, Бойцов в прыжке сбил стоявшего перед ним солдатика с ног. Тот вскрикнул, упал, выставив перед собой руки. Бойцов придавил его своим телом. Солдат стоял на линии огня, и это был единственный способ спасти его.
Уже в падении Бойцов открыл ответный огонь. Он продолжал жать на курок, не давая солдату подняться. Двое других успели спрятаться за гудевшими от пуль створками ворот.
А вот женщине повезло меньше. Истошно крича, она каталась по замощенному плитками дворику, хватаясь руками за простреленные ноги.
Вдруг дворик озарился нестерпимо ярким светом. Это подоспевший Шваб, выглянув из-за угла дома, швырнул гранату, заставившую стрелка замолчать.
С тыла дома также раздавались выстрелы. Там вступили в бой Гном и Ступа. Судя по канонаде и характерному звуку рикошета пуль, отскакивающих от кирпичной стены, спецназовцы накрыли плотным огнем окна, из которых отстреливались боевики.
Но Бойцов на эту какофонию не обращал внимания. Вскочив, он рванул к двери. Следом за ним, покинув свое укрытие, мчался Шваб, а за ним летел спасенный солдатик.
Оказавшись в темном узком коридоре, Бойцов выпустил длинную очередь, расчищая себе путь. Он ориентировался в темноте с ловкостью хищника, вышедшего на ночную охоту. Даже не включая инфракрасного прицела, он бил наверняка.
Шваб, поддерживающий командира огнем, действовал столь же безошибочно. Оставив в коридоре два трупа боевиков, спецназовцы, продолжая работать в паре, занялись проверкой помещений. Они двигались от комнаты к комнате, общаясь на языке жестов. А наверху проникшие на второй этаж при помощи заранее приготовленных шестов Гном и Ступа делали то же самое дело. Судя по редким выстрелам, их миссия заканчивалась.
Достав в одной из комнат небритого громилу выстрелами в живот, Бойцов и Шваб вернулись в коридор. И тут их ждал неожиданный сюрприз. Нарисовавшись из темноты, прямо перед спецназовцами возник старик. С взлохмаченной белой бородой, он был похож на призрака, поднявшегося из могилы. Но в руках этот призрак держал абсолютно реальное оружие. Ствол девятимиллиметрового пистолета системы «беретта» изрыгал огонь.
– Шваб, ложись! – крикнул Бойцов.
Он отпрянул к стене, уходя с траектории огня. Рикошетом отскакивающие от стен пули с надсадным визгом метались по коридору. А старик с обреченной яростью шел вперед.
Прицельный выстрел, произведенный командиром спецназовцев, остановил Беслана Ганирова. Одна пуля вошла в переносицу хозяина дома, вторая перебила ему горло. Он хрипло вскрикнул и, захлебываясь собственной кровью, упал замертво…
Сулеймана спецназовцы обнаружили на цокольном этаже. В большом помещении, использовавшемся как склад, он был один. Зажатый в угол главарь боевиков походил на загнанного волка. Он стоял, подняв над головой руку. Его посиневшие от злобы и ярости губы шептали то ли молитву, то ли проклятия. Побелевшие в костяшках пальцы Сулеймана сжимали гранату.
– За мной пришли? Берите… Вот он я! – не крикнул, а скорее прорычал главарь разгромленной банды, поворачиваясь боком.