Верещагин наполнил стакан, осушил его одним глотком и тихо спросил:
– Кто же меня за труса держит?
Следак оглянулся на дверь.
– Подполковник Кривонравов в больших претензиях к тебе, – понизив голос, произнес он.
– Кривонравов? Тот, что колонну в наш район привел! – Удивлению десантника не было предела.
Перейдя на заговорщицкий шепот, следователь продолжил:
– Он самый. Я, Верещагин, честно тебе признаюсь. Этот Кривонравов – еще тот фрукт. Пока ты в санчасти плечо врачевал, он полковничьи погоны получил. Подвязки у него в Москве серьезные. Карьеру быстро делает. Но не об этом речь. – Следователь взял тайм-аут, чтобы промочить горло и закурить очередную сигарету. – Этот новоиспеченный «полкан» утверждает, что в машинах никаких образцов нового вооружения не было. Что машины везли обычные «калаши» и амуницию для солдат районного гарнизона. Плюс еще кое-какую мелочовку для чеченских ментов. А ты утверждаешь, что в машинах выставку секретного вооружения видел. Нестыковка получается…
Капитан сжал ладонями виски. Услышанное не укладывалось в голове.
– Но я же видел, – словно в забытьи, пробормотал он. – И сержант Васильев может подтвердить.
– «Видел» к делу не пришьешь, – важно заметил Морозов.
Нервно потирая раненое плечо, капитан воскликнул:
– А осмотр места, где расстреляли колонну, ничего не дал? Могли ведь остаться фрагменты, детали, маркировка на ящиках… Неужели никаких вещественных доказательств?
– Ты детективов на больничной койке перечитался. Какие вещдоки? Так все сгорело к е…ной матери. А что не сгорело, то «чехи» уничтожили. Вместо дороги одни воронки от взрывов, и стреляных гильз вокруг немерено, – разводя руками, зачастил следователь. – Нет. Эксперты с кое-каким материалом работают. Но это скорее для соблюдения формальностей делается. Ничего конкретного пока не вырисовывается.
Следователь встал, обошел вокруг стола и, остановившись возле капитана, заглянул тому в глаза.
– Знаешь, Верещагин, я тебе верю. На этого свеженького «полкана» контрразведчики давненько косо поглядывают. Кривонравов материально-техническим обеспечением занимается в штабе. Так в его ведомстве то склады с амуницией загорятся, то еще какая-нибудь хренотень приключится. Другого давно с должности турнули бы. Или отправили в какой-нибудь Мухосранск военным комиссаром с допризывников бабки снимать. А он звезды на погоны ловит. По штабу, выкатив пузо вперед, рассекает. – Следователь с таинственным видом человека, сказавшего больше, чем надо, замолчал.
Верещагин поднял глаза. Тень сомнения пробежала по лицу десантника. Следователь явно что-то не договаривал, предлагая ему самому сделать выводы. Но капитан не торопился. В этом прокуренном помещении, где сама атмосфера была пропитана подозрениями и недомолвками, каждое слово могло вызвать непредсказуемые последствия.
Верещагина уже неоднократно допрашивали. У каждого, кто с ним разговаривал, был свой подход, своя манера вести разговор. Морозов старался выглядеть предельно откровенным. После его слов капитан впервые взглянул на трагедию, происшедшую в ущелье, по-другому.
После недолгого раздумья Верещагин сказал:
– Проверьте склады. Проведите ревизию. Неужели с вашими возможностями это так сложно? Новые образцы вооружения – это ведь не дрова.
– Проверили. По официальным данным, новые образцы оружия дошли до адресата. А по неофициальным… – Следак многозначительно покачал головой.