Информация о наличии у боевиков новых типов вооружения давно перестала быть сенсацией. Каналы поставок были многочисленны и хорошо отлажены. При нищенском существовании оборонки опытные образцы могли уходить прямиком с испытательных стендов, закрытых лабораторий, заводских цехов. Бойцы Верещагина и сами не раз попадали под обстрел новейших снайперских винтовок, невесть как оказавшихся у боевиков. Однажды они обнаружили схрон с парой суперсовременных автоматов «абакан». Ни на одном из них не было серийного номера. Оружие десантники сдали представителю ФСБ, хотя с превеликим удовольствием оставили бы «стволы» себе.
– Зачем вы мне про Кривонравова рассказываете? – оставив осторожность, спросил Верещагин.
– Хочу, чтобы ты знал, кто на тебя бочки катит, – с наигранной искренностью ответил следак.
– Значит, в трусости меня обвиняет?
– Хуже. Предполагает, что это ты колонну боевикам сдал. – Заметив реакцию десантника, Морозов поспешил уточнить: – Эту болтовню никто всерьез не воспринимает. Но Кривонравов такую версию выдвинул.
Кулак капитана опустился на поверхность стола.
– Сволочь!
– Дрянь порядочная, – охотно согласился следак.
– Я его достану. – Гнев и обида переполняли капитана.
Морозов рассудительно заметил:
– Ты горячки не пори! Я эту информацию конфиденциально сообщил. Так что, будь добр, не подставляй меня. И не забывай про столичные связи «полкана».
– Положил я на его связи с прибором! – рявкнул Верещагин.
Испуганный солдатик заглянул в кабинет. Следователь сделал страшные глаза, и солдатик исчез.
Морозов возобновил беседу:
– Ты, капитан, отправляйся в полк. Выздоравливай. Но о разговоре нашем помни. Ты сейчас по лезвию бритвы идешь. Можешь крест на грудь за героизм получить, а можешь с армией распрощаться.
– Пугаешь? – усмехнулся капитан, перейдя на «ты». – Но чем?!
Следователь не придал этому никакого значения. Он сосредоточенно вышагивал по кабинету, двигаясь по диагонали из угла в угол.
– Предостерегаю. Я гадов немало на свете повидал. Но Кривонравов, по-моему, экземпляр особенный. Из-за таких, как он и его московские покровители, мы уж который год «чехов» додолбать не можем, – с холодной яростью произнес следак, возвращаясь за стол.
– Вот и дави гадов! Блюди чистоту наших рядов, – не без иронии вставил десантник.
Морозов, перегнувшись через стол, выдохнул: