Жадный, плохой, злой

22
18
20
22
24
26
28
30

Фраза получилась какой-то недосказанной, но ее окончание нетрудно было угадать: «…не тронут, пока им не будет велено».

– Без надзирателей обойтись никак нельзя? – осведомился я, расположившись на кровати за спиной Дубова.

Он стремительно развернулся ко мне и неубедительно возразил:

– Какие надзиратели? Это охрана. Обычная мера предосторожности.

– От кого меня охранять? – Я пожал плечами. – Зачем? Я не Останкинская телебашня.

– В доме стало опасно, – напомнил Дубов. – Погиб мой референт… Убили Марка… Я живу, как на вулкане! – Он подпрыгнул на своем сиденье, словно невидимое извержение действительно опалило его объемистые ягодицы.

– Все это, конечно, очень неприятно…

– Неприятно? Это ты называешь неприятностями?!

– Все очень печально, – поправился я, – но найти убийцу и его заказчиков не составит большого труда. Было бы на то ваше желание.

– Продолжай! – Порывисто подавшись вперед, Дубов чуть не вывалился из кресла на пол.

– Я даю вам полный расклад по этой теме, а вы отменяете мой домашний арест. Идет? Доверие за доверие.

Демонстрируя неуравновешенному собеседнику свою излишнюю осведомленность, я здорово рисковал. Но угрюмый Володя и его команда могли помешать моему побегу, а на кону стояла жизнь слишком многих людей. Такая игра стоила свеч. Свеч, которые не зажгутся за упокой новых невинных душ.

– Говори! – выдохнул Дубов.

– А охрана? – напомнил я.

– Даю слово офицера! Я ведь полковник, между прочим… Если ты действительно что-то знаешь, то охрана будет тут же снята.

Жизнь давно отучила меня верить любым обещаниям. Но, когда имеешь дело с самовлюбленным позером или фанатичным безумцем, последствия могут быть самые непредсказуемые. Вплоть до того, что данное слово действительно будет сдержано. Мысленно определив свои шансы как 50 на 50, я веско произнес:

– Телефонная трубка, которая чуть не снесла вам голову, была начинена взрывчаткой при непосредственном участии Марка.

– Вздор! – взвился Дубов. – Писательские фантазии!

– Вы обратили внимание на его странное поведение за тем злополучным завтраком? – продолжал я невозмутимо. – Нет? А вот я заметил, как он шарахнулся из-за стола, когда вы велели референту ответить на звонок. Он знал! Знал заранее!

– Фантазии! – упрямо повторил Дубов. – Бред!