Затянутый узел. Этап второй. Принцип домино

— Семен Разбаш. Когда-нибудь и ты мне свое имя скажешь.

— Обязательно. Если что, глуши его прикладом, Елизар. Он свою работу сделал, лишняя обуза нам не нужна.

Чалый поменялся гимнастерками с пленным, взял его фуражку с коротким козырьком и красным околышем.

— Шашки не хватает.

— В лагере шашек много, — усмехнулся Разбаш, — шею береги. Они острые, один взмах, и головы как не бывало.

— Спасибо за заботу, Семен.

Учитель смотрел на уходящих, словно прощался с ними навсегда. Он жалел их и восхищался. Что за люди? У них свой путь и свои цели. Сдалась им дикая деревенька, затерянная в непроходимой тайге! Что она есть, что ее нет, кого это касается?

— Крышка твоим дружкам, учитель, — рассмеялся Разбаш. — Жаль, не успел я тебя повесить.

— Зато я успею, — тихо прошептал Елизар.

2.

Никаких передвижений по лагерю Чалый не заметил. Возле костров сидели небольшие группки людей и тихо переговаривались. Каждый держался своей компании и не лез к чужим. Кругом стояли шалаши, покрытые лапником. Лес густой, деревья высокие. Ночью самолеты не летают, а днем лагерь с воздуха не заметишь. Вопрос в другом — ведут ли власти воздушную разведку в этих местах. По логике вещей — должны. В центре знают о налетах на рудник, послали эшелон с подкреплением и зеками. Поезд бесследно исчез, а в центре не чешутся. Могли бы провести воздушную разведку.

Чалый не решился подсесть к чужому костру и поболтать с бандитами. Пересчитывать их не было смысла, большая часть бандитов мирно спит в шалашах. По мере продвижения к центру лагеря шалаши становились все больше, некоторые не уступали по размерам юртам. Надо не разыгрывать из себя шпиона, не устраивать перебежек, не озираться по сторонам. Возле одного из костров разделывали кабана. Хорошая команда в тайге с голоду не умрет, но хватает ли зверья на такую ораву? За два года могли перебить все живое вокруг. Вот почему они не встретили ни одной косули или медведя, пока шли от «железки» до деревни. Зверь ушел, тайга вымерла в этих местах.

Возле одного из шалашей, дымя самокруткой, в одиночестве сидел боец в папахе, портупее и с шашкой на боку. Чалый уже понял, по какому принципу построен лагерь. По краю в мелких шалашах ютились плебеи, оборвыши, и жарить на костре им было нечего. Зековские бушлаты подтверждали догадку. К центру под защитой приблудных хозяйничали ветераны банды. Значит, сам Люцифер восседал в центре, девятом круге ада.

Чалый присел на корточки рядом с курящим и тихо спросил:

— Табачку не найдется?

Боец глянул на него и, заметив на груди Георгиевский крест, кивнул. Достав из кармана кисет, сыпанул махорки на клочок газеты и подал Чалому. Родион скрутил «козью ножку» и прикурил.

— Глотнешь? — предложил солдат.

— Можно.

Чалый сделал несколько глотков. Зелье оказалось крепким, даже слезы выступили.

— Не спится? — спросил солдат.