– Присаживайтесь, – едва прошелестели сухие губы. – Вы из милиции?
– Я старший оперуполномоченный Вандышев Дмитрий Васильевич. Я пришел по вашему делу… Вы помните, что с вами произошло?
Образовалась пауза, которая, казалось, грозила перерасти в вечность. В уголках крупных глаз блеснула влага, слегка прикусив губу зубами, девушка отвечала:
– Я не помню, что произошло со мной. Очнулась уже в палате.
– Но вы, наверное, помните, куда направлялись?
Подбородок слегка дрогнул, – некоторое усилие памяти, и девушка произнесла:
– Я собиралась поехать к маме.
– Но вы оказались далеко от места посадки пассажиров. Как вы оказались на пустынном перроне? Ведь там останавливаются только товарняки.
В какую-то минуту взгляд Анастасии сделался сосредоточенным, в зеленых глазах появился смысл, но уже в следующую секунду она произнесла в отчаянии:
– Я не помню.
– А вы хотите вспомнить?
– Хочу.
– Вы не будете против, если вас подвергнут гипнозу?
– А это не опасно для здоровья?
– Его будет проводить ваш лечащий врач.
– Тогда я согласна. Только, пожалуйста, не сообщайте о моем положении маме, – ровные зубы прикусили нижнюю губу. Слезы были побеждены. – Не хочу ее расстраивать.
– Кому можно сообщить о вашем местонахождении? – сочувствующим тоном спросил Вандышев.
– Больше некому… Хотя… сообщите Кириллу Глушкову… Это… мой хороший знакомый. Я перед ним очень виновата. Мне бы хотелось, чтобы он меня простил.
Достав блокнот с ручкой, Вандышев спросил:
– Вы знаете его адрес?