Один в чужом пространстве

— Ничуть. Я работаю охранником в одном кооперативном агентстве, — заговорил я, поняв, что дальнейшие недомолвки между нами просто неуместны. — В мое задание входило сопровождение пассажира от Москвы до Киева — проще, чем раку ногу оторвать. По пути клиент сбежал, а мне подбросил чемоданчик и записочку с адресом, пообещав рассчитаться на месте. И все! А теперь выясняется… Какие уж тут шутки!

Выглядеть перед ней жалким мне не хотелось, но боюсь, что получилось именно так: уж больно растерянно прозвучала моя исповедь.

— В убийстве подозревают вас, — сообщила она осторожно, словно опасаясь, что я разрыдаюсь на ее хрупком плече. — Вы оставили в гостинице паспорт на этот номер.

— Логично с их стороны. Только если бы я собирался пришить иностранного подданного, я бы не оставлял свой паспорт на этот номер.

Валерия помолчала.

— Допустим, я вам верю, — сделала ударение на «я».

— И на том спасибо.

Слышно было, как Хобот в доме звенит посудой, накрывая на стол.

— Что вы собираетесь делать дальше?

— Из любого положения есть как минимум два выхода.

— Один из них — тюрьма? — угадала она ход моих мыслей.

— В моем положении легче отсидеть в тюрьме, чем доказать свою невиновность.

Дверь отворилась. Свет из ее проема полоснул по двору, отбросив гигантскую тень хозяина. Шериф вскинул тяжелую черную морду и завилял хвостом.

— Эй, курцы! Чай созрел. Пахнет, как в харбинском трактире, — оповестил Хоботов.

— Ты был в харбинском трактире? — изумилась Валерия.

— Я не был. Но мне рассказывали.

Она засмеялась. Я не переставал удивляться ее способности мгновенно переходить из одного душевного состояния в другое.

— Разве можно пересказать запах? — Она поднялась, отщелкнув окурок. — Нет. Поэтому я приглашаю вас пойти и попробовать это зелье самим, — мне показалось, что генерал впервые улыбнулся. Я встал. Шериф отступил на шаг и, склонив морду набок, ждал — останусь я с ним или пойду пить китайский чай.

— Сейчас мы придем, — Валерия в дом не спешила. — Послушайте, Женя… — начала, как только за генералом затворилась дверь.

— Не стоит, — перебил я ее, смекнув, о чем пойдет речь. — По крайней мере, сейчас.