– Так за чем же дело встало? Мы обеспечим…
– Ладно, может быть, попозже. А чем закончилась мурманская эпопея?
Рассказывать начал Анатолий:
– Благодаря, очевидно, указующему персту с самого верха наши доблестные органы не стали тянуть с началом операции. Теперь в Мурманске и его окрестностях на несколько лет, кроме карманников, мелких домушников да стройных и сплоченных, но сильно прореженных рядов неистребимых жриц доступной любви, вряд ли кого встретишь. «Антитеррор» не церемонился. Позабивали все «обезьянники» и КПЗ приблатненной шушерой. На «хазах» и «малинах» при малейшей попытке сопротивления работали на поражение. Местный рынок просто под асфальт закатали. Одновременно брали и все известные точки в округе, вплоть до Кандалакши! Ни одного шалмана не обошли. С собой в Москву забрали наиболее значимые фигуры. Прокол, пожалуй, только один случился: группе боевиков удалось вырваться на двух джипах с территории окруженного рынка. Но и они не сумели уйти дальше загородной резиденции Азера. Сильно укрепленный домище наши бойцы взяли гранатометами. После такого штурма живые редко остаются. Здесь их тоже не было. В комнатах и подвале возник пожар, тела боевиков сильно обгорели, идентифицировать приходилось по известным приметам. В чулане нашли тело самого Азера, и здесь загвоздочка: ранение оказалось всего одно, безусловно, смертельное, потому что это был выстрел из пистолета Макарова с минимального расстояния точно в затылок. Ни у кого из атакующих такого оружия не было. Чьих это рук дело, теперь вряд ли можно выяснить.
Гера откровенно зевнул и с силой помотал головой из стороны в сторону, отгоняя дремоту:
– Навалилось что-то, глаза просто сами слипаются. Наверно, реакция организма на стресс…
Подошедшая поближе Галина обменялась тревожным взглядом с Анатолием, а потом пристально посмотрела на подключенную к руке Талеева капельницу. Брови ее нахмурились, словно пытаясь ухватить какую-то ускользающую мысль, однако заговорила девушка совсем о другом:
– Ты, командир, подожди отключаться, и вы, ребята, внимательно послушайте. Пока тут мурманские события обсуждались, я прослушала запись с «жучков», установленных в офисе экспедиции, – действительно, Гюльчатай с началом рассказа Толи отошла к окну, пристроилась на широченном подоконнике, вставила себе в ухо маленький наушник и замерла, полуприкрыв глаза. – Ну, да-да, каюсь, не сделала этого сразу! Так кто же мог знать, что у нас тут такие события завертятся? А что экстраординарного могло происходить в канцелярско-бюрократических недрах какого-то офиса?
Вадим лишь досадливо крякнул, но промолчал.
– Я сейчас переведу звук на внешние динамики. За прошедшее время множество всякой ерунды поназаписалось, но я включу тот единственный разговор, который представляет для нас несомненный интерес. По времени он происходит, когда командир уже оказался в этой палате. Слушайте.
Из небольшого аппарата, установленного Галей на прикроватную тумбочку, неожиданно громко раздался стук в дверь, потом металлический лязг входной ручки-защелки, и осторожный мужской голос спросил:
– Разрешите?
Ответил другой мужской голос с явными командными интонациями:
– Уважаемый, вы хотя бы ради интереса на часы посмотрели? Рабочий день закончен. Кто вообще вас сюда пропустил, да еще с целым ворохом бумаг? Куда только смотрит охрана на проходной?
– Я не решился предупредить вас по телефону, а документы прихватил для мотивации визита. Сами же говорили… – первый голос обиженно умолк.
– Я говорил, – голос перешел на громкий шепот, – чтобы сюда являлись только для решения конкретных рабочих проблем, ограниченных кругом экспедиционных задач! Хорошо-хорошо, не тратьте времени на оправдания. Вижу, что вас вынудили к этому чрезвычайные обстоятельства. И я должным образом оценил, что вы дождались максимально удобного момента: действительно, в офисе уже практически никого не осталось. Поэтому берите стул и присаживайтесь вон у того дальнего стола. Да не комкайте вы свою папку! Разложите бумаги, чтобы любому неожиданному посетителю сразу была понятна рабочая атмосфера нашей беседы.
Через некоторое время разговор возобновился. Громкость записи значительно уменьшилась, но четкость фиксации беседы осталась прежней. Вадим успел одобрительно взглянуть на девушку и поднял вверх большой палец.
– У нас несанкционированное вторжение в секторе 2-А! С крайне тяжелыми последствиями.
– Погодите, ведь вы сами докладывали мне не так давно, что этот участок все местные стороной обходят из-за страха перед медведями.
– Но это – не местные! Там оказался этот московский оператор. И вовсе не случайно.