Путаясь в рясе, священник вышел из камеры. Что ж, он обязательно доложит начальнику тюрьмы о своенравном и безбожном характере заключенной из камеры «С 33».
Каждому заключенному, дожидающемуся суда, был положен адвокат. В России таковые назывались присяжными поверенными и осуществляли защиту своего подопечного в суде. Они либо нанимались, либо предоставлялись обвиняемому прокуратурой.
Здесь адвоката Ольге привел прокурор. Тот самый, с усиками. Он представил его и, сославшись на спешные дела, ушел. Разговор происходил в дознавательской, и у Ольги не было уверенности, что их не подслушивают. Поэтому она говорила осторожно и тщательно следила за словами.
– Я вас буду защищать в суде, – сказал Ольге Григорьевне адвокат. – Поэтому вы должны мне рассказать все.
Адвокат был довольно молод, хорош собой, смотрелся эдаким уверенным в себе бодрячком, и это совершенно не понравилось Ольге.
– Что вы имеете в виду под словом «все»? – спросила она.
– Все, что вы сказали бы на исповеди, – ответил адвокат.
– Ко мне уже приходил святой отец, – заявила ему Ольга. – Тоже просил покаяться в грехах.
– И что?
– Я покаялась, – сказала Ольга. – Только мысленно.
Адвокат сдержанно хохотнул и потер ладонью о ладонь.
– С вами, похоже, не соскучишься, – произнес он весело.
– Вот это верно, – заметила Ольга. – Еще никто никогда не говорил, что со мной ему было скучно.
– Я понял вас, – сделавшись серьезным, произнес адвокат. – Однако для вашей защиты… успешной защиты, – подчеркнул адвокат, – мне потребуется знать о вас все. Ну, – он немного замялся, – или почти все.
– Хорошо, – ответила Ольга. – Спрашивайте.
– Итак, вас зовут…
– Амалия Карловна Шульц, – ответила за адвоката Ольга.
– Вы вдова магдебургского пастора?
– Разумеется.
– Бывали в России?