– Хорошо, – сказала Ольга и вдруг перешла на шепот: – Грешна я, святой отец.
– Все мы грешны, дочь моя, – назидательным тоном произнес священник. – Покайся, и Господь простит тебя…
– Каюсь, – тихо сказала Ольга, – каюсь в прегрешениях своих, вольных и невольных.
– Ну так кайся, – произнес священник и обратился в слух.
– Я каюсь, – ответила Ольга. – Только мысленно.
– Кайся вслух, – заторопил ее священник.
– Скажите, святой отец, Бог ведь всемогущ? – воззрилась на священника Амалия-Ольга.
– Да, – ответил священник.
– Всевидящ и всезнающ?
– Конечно, – согласился священник.
– Всесведущ?
– Да, – начал терять терпение священник.
– Ну тогда он меня и так слышит, – сказала Ольга, и бесовские искорки запрыгали в ее глазах.
– Но надлежит каяться словами, а не мыслями, – сообщил священник. – Слова раскаяния быстрее дойдут до Господа, нежели мысль.
– А я не тороплюсь, святой отец, – заявила Ольга.
И священник понял, что все это время заключенная просто издевалась над ним и вовсе не думала раскрывать перед ним свою душу.
– Напрасно вы так, дочь моя, – едва сдерживая греховную ярость, произнес священник. – Бог, он все видит…
– Ну я тоже не слепая, – ответила ему на это Ольга. – Ступайте лучше к заблудшим овечкам, которые откроют вам свою душу, чтобы потом вы смогли отчитаться перед тюремным начальством об успешно проделанной работе.
– Я держу отчет только перед Господом Богом! – изобразил на своем лице возмущение святой отец. – А вам, – он строго посмотрел на Ольгу, – еще воздастся за грехи ваши!
– Не сомневаюсь, – ответила Ольга. – Но… позже.