Водоворот

— Ложись! — кто-то сгреб его в охапку и грубо бросил на дно окопа. Он было запротестовал, но сверху грянул оглушительный гром, прокатившийся прямо над их укрытием. Затем раздался еще более громкий взрыв. Растянувшись на земляном полу, генерал услышал, как вокруг со щелканием сыпятся осколки. В блиндаже заклубилось удушливое облако пыли. Что-то обожгло левую ногу Веги.

Помотав головой, чтобы прийти в себя, он взглянул на Морону. Тот встретился с ним глазами.

— Я увидел, как они заходят с севера, пока мы стреляли по передовой группе. Их было два, и летели они прямиком на нас. — Капитан помолчал и кивнул на край окопа: — Думаю, они сбросили на батарею кассетную бомбу.

Генерал стал подниматься, но вдруг снова сел. Левая нога не слушалась его. Он вообще не мог ей двигать.

Морона склонился над ним и, бросив взгляд на ногу, закричал:

— Генерал ранен!

Вегу интересовало, какой урон понесла батарея, и он настаивал, чтобы ему помогли встать, но тут появился врач и начал разрезать штанину, чтобы осмотреть рану. Генерал попытался ему помочь, но у него вдруг закружилась голова. Когда он наклонился вперед, желая увидеть рану, все поплыло у него перед глазами, и больше он ничего не помнил.

11 ЯНВАРЯ, ВАРМБАД, ШТАБ ВЕГИ

Третий и пока последний командный пункт разместился в неприметном торговом ряду на одной из улочек города. Поскольку связь теперь осуществлялась через посыльных и с помощью полевого телефона, здесь не было присущей подобным местам суеты и шума. Ни радиоперехвата, ни поиска целей. Осуществлять свои функции стало гораздо труднее, но они, по крайней мере, продолжали свое дело.

По праву командующего Вега выбрал под личный кабинет маленькую книжную лавку. Устроившись в мягком кресле в полулежачем положении с поднятой на подушки ногой он чувствовал бы себя неловко — если бы не испытывал пульсирующей, неутихающей боли.

— Русские обещают заменить наши зенитные орудия и доставить новые ракеты для укрепления нашей противовоздушной обороны, — Суарес протянул телекс Веге.

Тот потянулся было за листком, но затем вяло отмахнулся.

— Полковник, вы представляете, сколько надо ракет класса «земля-воздух», чтобы обеспечить надежное прикрытие от двух авианосцев? А кто обеспечит нам инструкторов, которые обучили бы наш личный состав обращаться с оружием? — генерал понурил голову. — Конечно, это нам не помешает, но дополнительно к средствам ПВО просите дымовые машины и побольше макетов.

Суарес с улыбкой закивал:

— Так мы убьем сразу двух зайцев: подкинем им лишние мишени и введем южноафриканцев и американцев в заблуждение относительно нашей реальной боевой мощи.

Вега тоже улыбнулся, но покачал головой:

— Я бы предпочел, чтобы и те, и другие считали нас слабее, а не сильнее, чем мы есть на самом деле. Совершенно ясно, что ЮАР стягивает против нас все оставшиеся силы. Каковы наши потери на сегодняшнее утро?

— Уничтожено около десяти процентов бронетехники, еще десять повреждено, но может быть отремонтировано, особенно если выпотрошить те машины, которые уже не восстановить. По подразделениям поддержки цифры вдвое выше: больше всего пострадали артиллерия и ПВО.

Вега помрачнел и кивнул, вспомнив 2-ю батарею. Сейчас в ней оставалось лишь два орудия. Кроме того, во время вчерашнего ночного налета погибло двадцать человек. Это была суровая иллюстрация к холодным статистическим выкладкам Суареса.

— В свою очередь мы сбили семь самолетов и повредили еще десять, — докладывал полковник.

Вега уже давно научился не полагаться целиком на сообщения о потерях противника: