«Странный какой-то друг, — подумал Логинов. — Кавказский друг не спросил ни о здоровье своего престарелого товарища, ни о том, как он поживает. Может, так принято у кавказцев?»
На следующий день уже было не до странностей кавказца. Депутатская комиссия вояжировала по республике, посещая предприятия, высшие учебные заведения, воинские части и погранзаставы.
В течение двух недель были собраны материалы для будущего отчета, можно было возвращаться в Москву.
За день до отлета комиссии в номер Логинова постучали. Отложив газету и широко зевнув, Александр Васильевич сказал:
— Входите, открыто.
В номер вошел смуглый мужчина в дорогом темном костюме, со скромной Золотой Звездой Героя на груди, вежливо поздоровался:
— Добрый вечер, Александр Васильевич.
— Вы, как я понимаю, друг Дмитрия Егоровича, — протягивая руку, сказал Логинов.
— Да, — кивнул азербайджанец, пожимая руку, представился: — Рустам Сулейманович Гусейнов, старинный товарищ Прохора.
«Странно, почему старик сказал, что они в молодости беспризорничали? Прохоров, пожалуй, лет на двадцать старше этого азера», — подумал депутат.
— Ви меня извэнытэ, пожялуста, за тот разговор, самы знаетэ, что сейчас происходит, — заговорил кавказец, сильно коверкая русские слова.
— Да, я все понимаю.
— Ви нэ могли бы передат посилку Прохору?
Только сейчас Логинов заметил в его руках большую продолговатую коробку, обклеенную свеТло-коричневой оберточной бумагой.
— Там не мина случайно? — усмехнулся Александр Васильевич, прикидывая, что посылка займет едва ли не полчемодана, но ничего, он себе купил большую дорожную сумку.
— Нэт, что ты, там курага, узюм, инжир, — начал перечислять кавказский гость.
— Да я верю, верю, — остановил его депутат.
Приняв из рук в руки посылку, он ощутил, что у нее приличный вес, но ничего не сказал. Азербайджанец, уходя, приговаривал:
— Будэш снова у нас, жду в гости. Будэм жарить шашлык, вах.
На следующий день по пути домой Логинов попросил заехать по адресу Прохорова. Старик очень обрадовался посылке. Александр Васильевич быстро распрощался, договорившись, что вскоре они продолжат беседу о советских лагерях.