Через несколько секунд загадочная четверка окончательно исчезла из поля зрения охраны…
Андрей Михайлович Старостин был неприятно поражен, когда узнал, что из специального директорского финансового фонда в никуда ушли деньги. Даже по меркам концерна деньги очень большие. А почему «в никуда»? Да потому, что они перемещались через несколько счетов, через несколько банков, через фирмы-«однодневки»…
– Отследить эти перемещения просто невозможно, – заявил Старостину главный бухгалтер концерна, человек, которого директор департамента безопасности считал
– То есть никаких вариантов? – уточнил на всякий случай Старостин.
– Ну, разве что обратиться в финансовую разведку, – чуть поразмыслив, ответил главбух.
– Не-ет! – криво усмехнулся Андрей Михайлович. – Кузнец нам не нужен. Ну зачем нам кузнец? – И, оставив озадаченного его словами главбуха, отправился в свой кабинет.
Сидя за своим столом и опершись локтями на столешницу, спрятал лицо в ладонях, прикрыл глаза. «Думай, крокодил, думай!» – подстегивал себя Старостин словами из старого мультфильма.
Что-то спрашивать у Малышева – занятие бесполезное и даже вредное. Вообще в последнее время Виктор Георгиевич заметно выходил из-под контроля. И не только в этом деле. Охлаждение отношений началось пару лет назад. Просто сейчас вылилось в уже откровенный, ничем не прикрытый бунт.
Разумеется, бунт этот необходимо было гасить в зародыше. Но для начала необходимо разобраться, что же лежит в основе. А вот черт его знает! Несомненно только одно – каким-то непонятным образом это связано с бывшим одноклассником Малышева, с Оболенским.
Кстати, а кто он такой, этот самый Максим Оболенский? Откуда он вообще взялся? Чем он занимался все эти годы, после того, как окончил школу? Этого Старостин не знал. А знать это просто необходимо – ведь с появления Оболенского и начался, собственно, этот «ползучий», пока еще скрытый бунт. Значит, нужно начинать именно с него. Как?
Можно было, конечно, направить своих людей в Красногорск, чтобы они «обработали» местожительство и бывшее место службы. Но это, опять же, время, которого не было.
Старостин поступил гораздо проще – взял телефон и позвонил генералу Талаеву. Именно Талаев в настоящее время был его куратором – и сам Старостин, и концерн Малышева перешли под его контроль «по наследству», достались от предшественника.
– Приветствую вас, Виктор Васильевич! – начал Андрей Михайлович. – Старостин беспокоит.
– А, Андрей Михайлович! – немного барственным тоном откликнулся генерал. – Слушаю тебя внимательно.
– Тут у меня кое-какая проблемка возникла. Необходима ваша помощь.
– И насколько серьезная эта твоя «проблемка»? – насторожился Талаев.
– Да ничего особенного! – Рассказывать все Старостин считал преждевременным. Тем более что этот рассказ в первую очередь нанесет существенный урон ему самому, станет свидетельством его профессиональной несостоятельности. – Вам делов на пять минут, а мне полгода копаться придется…
– Ну, говори, – разрешил успокоенный генерал.
– К Первому подбивает клинья один человечек. Старый школьный товарищ. Явно хочет что-то поиметь, – коротко сообщил Старостин.
– Так отшей его! – Андрей Михайлович, как наяву, увидел насмешливую улыбку собеседника. – Не вижу проблемы.