Последний грех

22
18
20
22
24
26
28
30

— Альберт, будет нечестно, если ты все пропустишь. Правда?

Слова пугали. Мальчик, так неистово любивший его, теперь говорил непонятные, ужасные вещи. «О чем он вообще думает?! Хозяин, подвал, призрак! Нет, это — какой-то псих. Он еще горько пожалеет о своей наглой выходке. Горько!»

Мысли, роившиеся в голове, исчезли, едва Альберт почувствовал холод. Обжигающий холод удавки. Тонкая, словно нить, она врезалась в горло и сжимала его с дьявольской силой. Он попытался дернуться, но удавка была сильнее. Закричать, но как?! Петля давила и не давала ни вдохнуть, ни выдохнуть. Горло быстро сузилось до размеров игольного ушка. Он потащил в себя воздух, но и его не было. Будто кончился разом. Депутат задергался, конвульсивно засучил ногами и закрыл глаза. Руками любовника смерть тащила его к себе.

Но умирать Альберту было рано. Не снимая петли, Макс затянул ее узлом, давая жертве, пусть и с трудом, но дышать.

Самолкин видел, как парень подошел к столу, взял столовый нож и посмотрел на его скругленный конец.

— Пожалуй, сгодится.

Что могли значить эти слова, Альберт не хотел думать.

* * *

Приоткрыв дверь, Макс окинул взглядом комнату. Облокотившись на спинку, охранник дремал в кресле. Макс хотел уже выпорхнуть из спальни, но тяжелая створка вдруг скрипнула несмазанной петлей. Телохранитель открыл глаза и увидел в проеме парня. Гость хотел уйти по-английски.

— Стоять! Ты куда?

— А?! — Лицо парня изобразило недоумение. — Вы мне?!

— Тебе! Куда собрался?!

— Домой. Куда же еще?!

— Не понял?!

Бодигард напрягся. На его памяти это был, пожалуй, первый любовник босса, уходивший добровольно. Предыдущие присасывались к нему, как болотные пиявки — приходилось отрывать их с мясом и слезами. Этот отваливал сам. И, главное, без денег. Или он уже взял их?!

— Иди сюда.

Макс медленно приблизился.

— Ну, что спиздил?

— Что?!

— Руки подними.

— Пожалуйста.