Расстрельщик

– Сюда завтра придешь к девяти утра, – распорядился Молотов.

Корнеев щелкнул каблуками. Со стороны посмотреть – простак простаком. Но в душе понимал, что на данный момент одержал верх в игре, ставка в которой – его жизнь.

Глава 54

В особняк к Христичу Корнеев не поехал, убоявшись, что его маршрут могут проследить молотовские люди. На выходе из метро купил у цветочницы роскошный букет, а в соседнем магазине – шампанское. У него сегодня был считай что день рождения.

Дверь открыла Рита. Ойкнула и повисла у мужа на шее. Сквозь тонкий шелк халата Корнеев чувствовал тепло родного тела. Из комнаты выглянула Тамара и тут же исчезла, посчитав себя лишней в эту минуту.

– Вот он я! – объявил Корнеев. – И у меня все нормально.

В одной руке он держал цветы, в другой – бутылку шампанского и потому обнимал Риту очень осторожно, едва касаясь.

Прибежал Димка. У него были красные шальные глаза – примета настоящего фаната компьютерных игр. Вскарабкался на отца, чмокнул в щеку. Все было как всегда. Жизнь, оказывается, продолжалась.

– Какая ужасная у тебя работа! – прошептала Рита.

И это тоже было знакомо. Корнеев счастливо засмеялся.

– Он еще смеется! – обиделась Рита.

– Совсем по другому поводу, – честно признался Корнеев.

Теперь уже появилась и Тамара. За день ее синяк заметно побледнел.

– Хорошо выглядишь, – похвалил Корнеев.

– Ты вот посмотришь на меня через месяц, – ответила Тамара.

Подразумевалось, что после расставания с Захаровым она будет день ото дня хорошеть. Корнеев не собирался спорить. Но воспоминание о Захарове погасило счастливую улыбку. Чтобы никто этого не заметил, он поспешно протянул Рите букет, Димке отдал шампанское и провозгласил тоном радушного хозяина:

– Прошу к столу!

Рита как раз готовила ужин, и потому блюда выставлялись с необыкновенной быстротой. Корнеев занялся Димкиными тетрадками – выполнял обязанности отца, озабоченного успехами своего отпрыска. Сейчас это было почему-то особенно интересно. Рита, накрывая на стол, бросала на мужа быстрые взгляды. Как будто хотела о чем-то спросить, но откладывала это до поры, когда они останутся наедине.

Сели ужинать, Корнеев разлил шампанское в фужеры. Первый тост он хотел произнести за семью, но тут увидел лицо Тамары и осекся, поняв, что сказать это при ней – все равно как в семье повешенного упомянуть о веревке.

– За нас! – сказал коротко.