– В Москву.
Корнеев смотрел парню в глаза, пытаясь прочитать в них свою судьбу, но безрезультатно. Тянуть время не представлялось возможным.
– Я бы хотел поговорить с Молотовым, – сказал Корнеев.
– К нему и едем.
Или он просто отходит от окна – и начинается штурм. Или, прежде чем отойти, поворачивается к окну лицом – и это знак того, что вмешиваться не надо.
– Вы на машине? – осведомился Корнеев и выглянул в окно, будто любопытствуя.
Те, за забором, увидели. Один из «рабочих» опустил голову и что-то сказал товарищам. Штурма не будет.
– Едем, – сказал Корнеев и отошел от окна.
Он покинул комнату первым, трое шли за ним следом. Здесь, в коридоре, невидимые с улицы, они могли бы убить Корнеева, если бы захотели. Но прошагали по коридору, вышли к машине. Солнце уже склонялось к закату, но все еще было ослепительно ярким. Корнеев даже зажмурился.
Его усадили на заднее сиденье, один из троицы сел за руль, двое остались снаружи.
– Разве они не едут? – искренне удивился Корнеев.
– Побудут здесь, – сказал парень за рулем и завел двигатель.
Те двое остались. И это означало, что Корнеева не убьют пока.
Глава 53
Приехали к офису «Росэкспорта». Мимо стражей, по коридору – прямо в кабинет Молотова. Корнеев, хотя и сохранял озабоченный вид, в душе ликовал. Еще час назад не был даже уверен, что останется жить. Теперь он чувствовал себя человеком, которому сообщили о помиловании.
Корнеевский провожатый не остался в приемной, тоже вошел в кабинет шефа. Молотов поднял голову. Их взгляды – его и Корнеева – встретились. И опять у Корнеева сжалось сердце. Этот взгляд выворачивал наизнанку. Требовал полной откровенности.
– Рассказывай, – негромко предложил Молотов.
Так дед начинает разговор с набедокурившим внуком.
– Захаров и Тихомиров повздорили, – начал Корнеев.
– Из-за чего?