– Не знаю.
– И даже предположить не можешь?
– Все началось без меня. Я услышал шум в коридоре, не то что шум, а так, разговор на повышенных тонах. Как будто Тихомиров кричал на Пашу, а Паша пытался его образумить.
– «Паша»? – приподнял бровь Молотов.
– Захаров, – пояснил Корнеев. – Мы ведь с ним были друзьями.
У Молотова ни один мускул не дрогнул на лице, но какая-то тень усмешки промелькнула. Корнеев это засек и понял, что немного дал маху.
– Хотя в последнее время о дружбе между нами говорить нелепо, – поправился он, – для меня он по-прежнему Паша.
Молотов никак на это не прореагировал. Смотрел на собеседника и ждал продолжения.
– Это всего несколько минут длилось, эти крики, – сказал Корнеев.
– Но хоть что-то ты слышал?
– С тихомировской женой вроде было связано, как мне показалось.
Мелькнул-таки в молотовских глазах огонек. Мелькнул и погас. А Корнеев успел заметить.
– Он даже крикнул…
– Кто крикнул? – уточнил Молотов.
– Тихомиров крикнул: «Ты же ее убил! Думал, я не узнаю?»
– А с чего ты взял, что речь о его жене?
– Потому что сразу после этого Захаров ответил: «Я твою жену пальцем не трогал».
– А дальше? – ровным голосом осведомился Молотов.
Голос был излишне спокойный. Просто неестественно спокойный.
– А дальше разговора не было. Тихомиров только крикнул: «Врешь!», и сразу же – выстрел.