Я вздохнул, представив эту пионерскую клятву.
– Ну почему вы мне не верите! – заканючил Урузмян. – Хоть объясните мне, про что разговор!
– Мария пряталась здесь, в пансионате, – сказал я, пытаясь добросовестно все разложить по полочкам, чтобы собеседнику было понятнее. – Она не хотела, чтобы Сабадаев ее нашел. Но он все равно каким-то образом здесь оказался. Оказался – зачем? Он убить Марию хочет?
– Да как же убить?! – изумился Урузмян, причем изумление его было так велико, будто я только что сообщил ему нечто совершенно невообразимое. – Зачем убить?
– Но ведь он ее искал? Искал! А почему?
– А потому, – ответил Урузмян. – Ведь она жена ему.
– Что?!
– Жена. А вы разве не знали?
– Надо Каратаева оттуда вытаскивать! – сказал я Оглоедову. – Они им будут прикрываться, как щитом. Я сначала думал, что Мария и ребятишки будут заложниками. А Мария Сабадаеву жена, оказывается. Но кто бы мог подумать!
Я замотал головой. Я все понимал. Но не верил. Оглоедов смотрел на меня с сочувствием.
Мы с ним стояли на некотором расстоянии от моего недавнего конвоира. Я не хотел, чтобы Урузмян слышал наш с Оглоедовым разговор. А тот решил сложившуюся ситуацию использовать к собственной выгоде. Я ничего не заметил, но Оглоедов среагировал. Всполошился и гаркнул:
– Куда?!
Я резко обернулся. Оставленный без присмотра Урузмян, оказывается, навострился совершить побег. Пригибаясь, он успел отбежать шагов на десять, но тут-то его и настиг грозный оглоедовский окрик, и Урузмян шлепнулся в придорожную траву, будто его скосила шальная пуля.
Я наконец-то смог забыть о Марии. Хотя бы на время. Надо было действовать.
– А у тебя связь с твоим другом есть? – спросил я у Урузмяна. – С тем, который второго заложника увез. Ты ему позвонить можешь?
– Могу! – с готовностью отозвался Урузмян.
Ему очень хотелось загладить вину. Побег не удался, и он опасался репрессий.
– Сейчас я верну тебе твой телефон, – сказал я. – Ты позвонишь своему другу и скажешь, что Сабадаев сам позвонить не может, потому как занят, но через тебя отдал приказ возвращаться – вместе с заложником. Причем немедленно. И если ты в разговоре – не дай бог! – скажешь что-то не то… что-то не так… попытаешься хвостом вилять… В общем, если твой дружбан с заложником сюда не приедет…
Я не знал, как пугнуть его понадежнее. Как сказать так, чтобы он понял: его жизнь сейчас находится в его собственных руках. А потом до меня дошло. Я сунул мобильник Урузмяна в руки-лопаты Оглоедова и кивнул в сторону Урузмяна. Оглоедов подошел к нашему пленнику, передал ему мобильник и сказал мрачно:
– Звони!