– Вот сюда – в плечо.
Удалов видел следы того ранения. Но у Дружинина была иная версия появления шрамов. Все как в истории с Дегтяревым, вдруг превратившимся в Маркова. И почему бы не поверить, что и сейчас дело обстоит подобным образом?
– Потом тебя вывезли с того острова?
– Да.
– Тебя кто-нибудь сопровождал?
– Один из этих ребят. Его звали Мишей, а вот фамилию я вряд ли вспомню.
– Марков, – подсказал Удалов.
– Точно, Марков!
– И он же сопровождал тебя в Москву?
– Да.
Удалов даже опустил веки, чтобы скрыть стремительно охватывающее его волнение. Их беседа, бывшая до сих пор лишь перечислением фактов, известных и Удалову, и Дружинину, неожиданно притекла к порогу, за которым лично для Удалова не было ничего – мрак и полная неизвестность. История Воронцова для него заканчивалась на том, что его увезли с Чкаловского аэродрома неизвестные люди. Он исчез, растворился, оставив о себе лишь нелестные воспоминания и противоречивые слухи. И поэтому сейчас Удалов выдерживал паузу, готовясь войти туда, где он еще не был.
– Дальше, – наконец сказал он. – В Москве вы с Марковым расстались.
Давал понять, что и это ему известно.
– Я вышел из самолета первым, меня тут же усадили в машину…
– Какая машина была, кстати? – уточнил Удалов.
– Черная «Волга».
И это совпадало с рассказом Маркова.
– Меня повезли…
Удалов еще больше напрягся.
– …но перед тем, как выехать, завязали глаза…