Приснись мне, убийца

– Мне кажется – стал бояться. Я его прежде не знала, но мне кажется, что он был другим.

– Откуда такая уверенность?

– Не знаю. Я разговаривала с его руководителем…

– С каким руководителем?

– С профессором, под началом которого Олег пишет свою диссертацию. И я поняла из разговора, что Олег изменился в последнее время.

– Как давно это произошло?

– Что именно?

– Изменения в поведении Олега.

– Если я правильно поняла профессора, то пару месяцев назад.

– Был хорошим, стал плохим. Да?

– Что-то вроде этого. Раздражительность, агрессивность. Они появились внезапно и будто ниоткуда.

– Это вам профессор сказал – что ниоткуда?

– Это я сама так думаю. У женщин особое, отличное от мужского восприятие людей, как мне представляется. И когда я с ним общаюсь, мне кажется, что все дурное в нем – не его.

– А чье?

– Не знаю. Оно откуда-то извне. Это не он. Какой-то внешний раздражитель есть. Мне руководитель Олега даже историю одну рассказал – про музыкальный инструмент, который слышимых звуков не производит, но тем не менее сводит людей с ума.

– Что за инструмент такой? – заинтересовался Хургин.

Вика рассказала ему историю, услышанную от профессора. Хургин выглядел задумчивым.

– Что ж, – сказал после паузы. – Интересная история. Как фамилия этого профессора?

– Вольский.

Хургин кивнул и распрощался. Большаков ждал его в кабинете.