— Я с ним не пил. А вот спасти человека надо!
— Люди такую пакость не пьют. А вот алкашей спасать — только время терять. Сегодня его откачаем, завтра то же самое повторится! — недовольно бурчала трубка.
— Немедленно выезжайте! Не вынуждайте обращаться к руководству! Не приведись умрет человек. Вы не только работы лишитесь! — потерял терпение участковый.
— Нечего нам грозить! Вас таких полно! На всех не успеваем! Высылаем врачей. Ждите! — словно плюнул кто-то в трубку злым голосом. И Костин вспомнил. Метнулся домой, к Федоту, за зверобоем. Ухватил мешочек с сушеной травой, побежал к Богдану.
Бомжи, обступившие мужика, завидев Костина, отошли от Богдана. Тот лежал на грязном топчане, на ворохе вонючего тряпья.
— Кипяток сообразите скорее и чистую кружку! — сказал участковый бомжам. Те зашевелились.
— Богдан! Ты слышишь меня? — спросил Костин бомжа. Тот, едва разодрав почерневшие губы, ответил трудно:
— Чего тебе, легавый?
— Как ты?
— Дышу…
— Встать можешь?
— Пошел ты…
— Эй, мужики! Есть у кого чистое полотенце?
— Зачем? — удивились бомжи.
— Откуда ему взяться?
— Тогда бегом на дорогу! Врачи вот-вот приедут. Сюда приведете.
— Врачи, к нам? Смеешься? К бомжам один врач приходит… Единственный на всех!
— Кипяток возьми! И кружку! Все, как просил, — поставили перед Костиным шипящий чайник. Семен Степанович заварил в кружке зверобой.
— А на дороге Жорка докторов стремачит. Он их приволокет! — послышалось со двора.
— Что тебе надо от меня? Оставь! Сгинь! — услышал участковый голос Богдана.