Амира сидела, до крови закусив губу и обхватив колени.
– Не надо так, – попросил Муртаза.
В его голосе слышалась нежность.
– Фархад находился в третьей машине, – неожиданно сказала Амира, ни на кого не глядя.
Всем было ясно, что она хочет сказать. Третья машина не пострадала, граната угодила рядом, и «мерседес» просто вышвырнуло за пределы трассы. Эту гранату выпустил Муртаза.
– Да, я промахнулся, – голос Муртазы дрогнул. – Я проклинаю себя за это…
Он оборвал себя на полуслове. Слова были лишними. Они ничего не значили, потому что с Амирой что-то произошло, она будто надломилась и стала чужой. Теперь не на что надеяться. Время этого не лечит.
Абдул не принимал участия в разговоре, но и в его молчании Муртаза тоже чувствовал осуждение. Это было мучительно, но ничего нельзя было исправить.
Они прожили в этой затхлой комнатушке несколько дней, а затем через Каир перебрались в Марсель. В квартале, где проживало немало арабов и чернокожих африканцев, они сняли квартиру – здесь было спокойно, они словно растворились в огромном приморском городе. Муртаза вскоре исчез – уехал в Париж и вернулся к занятиям в университете, не приезжал и даже не звонил. Ни Абдул, ни Амира о нем никогда не упоминали. Так бывает – человека вычеркивают из памяти, чтобы не иметь повода для неприятных воспоминаний. Абдул несколько раз летал в Англию, дважды побывал в Голландии, но чем он занимался во время этих поездок – осталось тайной. Только однажды он бросил, будто бы невзначай:
– Как насчет возвращения в Джебрай?
– Ты думаешь, мы вернемся? – встрепенулась Амира.
– Предатель все еще правит страной, – пожал плечами Абдул.
Больше они на эту тему не говорили, но с того дня Амира начала возвращаться к жизни. Появился смысл, было ради чего отсчитывать день за днем.
Абдул из Марселя больше не выезжал, целыми днями пропадая где-то в городе, и по нему было видно: почти все готово, еще немного – и они вернутся, чтобы завершить так неудачно начатое.
О Муртазе речи не было. Очевидно, возвращение в Джебрай предполагалось без него, и Амира решила, что никогда больше не увидит этого парня. Но она ошиблась. В киоске возле дома, где они снимали квартиру, Амира в один из дней купила иллюстрированный журнал. Сделать это ее заставило лицо президента Фархада, вынесенное на обложку журнала, и текст: «В покушении на президента замешаны сотрудники ЦРУ». Сам материал занимал несколько заглавных полос. Американский журналист, ссылаясь на источник в спецслужбах, утверждал, что действия группы, осуществившей недавнее покушение на президента Фархада, координировались внедренным в эту группу агентом, работавшим на американцев. Все это Амира не воспринимала всерьез, пока не наткнулась на абзац, в котором говорилось, что группа покушавшихся состояла из трех человек, среди которых была одна женщина. Это ее ошеломило.
Абдул явился, как обычно, вечером, и Амира молча положила перед ним раскрытый журнал. Абдул читал долго, все больше мрачнея от строки к строке, и когда закончил – не проронил ни слова, тогда как Амира сгорала от нетерпения, так ей хотелось услышать, что он думает об этом.
– Когда и где ты познакомилась с Муртазой? – неожиданно спросил Абдул.
И этот вопрос, который не предполагал ответа, потому что Амира все это уже рассказывала Абдулу, освободил ее мысли из плена. Просто до этой минуты она боялась думать так, как и следовало, противилась доводам рассудка.
– Ты думаешь – он? – спросила Амира.
– Он с самого начала был чужим.