На вершине власти

– Может быть, мы напрасно пытаемся начать с того же самого места? – проговорила она с сомнением.

Военный на обочине властно и требовательно поднял руку. Абдул притормозил. Внешне он оставался спокойным, только скулы напряглись и заходили.

– Подвезете до рынка? – спросил офицер, приоткрыв дверцу.

– Мы в другую сторону, земляк, – пожал плечами Абдул и поспешно тронул автомобиль.

– Нет, все верно, – произнес он так, словно их разговор и не прерывался. – Ты сейчас рассуждаешь, как любой бы рассуждал на твоем месте: нелепо предполагать, что террористы снова попытаются воспользоваться тем же окном. Они не ждут нас там, ясно? Фактор внезапности.

Он помолчал, задумчиво глядя на дорогу.

– Это идеальное место для стрельбы. Ворота прямо напротив. Когда предатель выезжает на площадь, водитель притормаживает перед воротами, а затем не сразу успевает набрать скорость… И в эту минуту…

Тут Абдул засмеялся, вообразив, как в службе безопасности будут рвать волосы на голове.

– …Дальше все, как и в прошлый раз, – сносим гранатой заднюю стену лавки и испаряемся раньше, чем они сообразят, откуда стреляли.

– Ему досталось тогда, – сказала Амира.

– Кому?

– Хозяину лавки. Я заметила, он хромает.

– Жаль, – произнес Абдул бесстрастно. – Но предатель-то жив, и мы должны его уничтожить. Все остальное – несущественно…

Амира почти не слышала этих слов, потому что поймала себя на мысли, что их осталось только двое, и некому, кроме них, сделать эту грязную работу. Одни в целом мире, кто способен добраться до Фархада.

72

Отныне Хомутов почти ничего не вычеркивал из списков, подготовленных для него Хусеми. Он пытался вникнуть во все с дотошностью студента-первокурсника, свято верящего в силу разума и возможность постичь тайны всего сущего. Он втягивался в новую жизнь постепенно, стараясь не принимать поспешных решений, но и не уходя от них, и единственное, что его тревожило, – никто не мог подсказать ему, как действовать, он двигался наощупь, исподволь присматриваясь к обступившей его жизни.

Министров он принимал поодиночке, выслушивал со вниманием, но почти никогда не отдавал распоряжений сразу. Ему требовалось время для размышлений.

В один из дней Хусеми, войдя в президентский кабинет, возвестил:

– Министры собрались и ждут, товарищ президент.

– В чем дело? – встревожился Хомутов.