– Из тех, кто окружал Фархада, мало кто остался бы в живых.
Он был искренен. Сейчас он боится Бахира, так же, как и Хомутов. Значит, на него еще можно положиться.
– Что известно Бахиру? – спросил Хомутов.
– Вряд ли он знает всю правду.
«Еще бы, – подумал Хомутов. – Знай он правду – мы бы не трепались тут с тобой, приятель».
– У него есть документ – вы сфотографированы в застолье, в окружении русских.
– Я? – изумился Хомутов.
– Да. Похоже, что где-то в Советском Союзе. Вы сидите со стаканом в руке.
Хомутов понял, наконец, о чем речь, покачал головой, хмуро пробормотал:
– Неужели у Бахира есть возможность проникнуть в жилой городок советского посольства?
Он помнил эту фотографию – она больше года провисела на стене в его квартире. Снято было у дальних родственников в Костроме. Он тогда, помнится, изрядно набрался… Хомутов вздохнул, отгоняя воспоминания.
Хусеми продолжал:
– Полковник задал мне вопрос – что все это может означать.
– Он еще не свел концы с концами, – высказал предположение Хомутов.
– Нет. Но очень близок к этому.
– Что, по-твоему, он попытается предпринять? И что следует делать нам?
– Мы должны нейтрализовать Бахира, – сейчас же ответил Хусеми, так что стало ясно, что все это им уже обдумано.
Хомутов чиркнул ладонью по шее:
– Так, что ли?
– Видимо, да.