— Уступить похитителям?
— Вы знаете, что сейчас происходит в Белфасте, инспектор?
— Вы хотите сказать, что мы не сможем уйти оттуда?
— Принимая во внимание тот факт, что с нами нет нашего железного премьер-министра, да. Белфаст — это не просто город, в котором ведутся партизанские действия, а военная зона. Кто-то формирует отряды из боевиков ИРА, вступает в открытые схватки с британскими силами и выигрывает.
— ИРА? Не может быть. Они не могут собрать вместе пятьдесят человек без того, чтобы не передраться между собой, — возразил инспектор.
— Разрозненные группы есть разрозненные группы. И я подозреваю, что именно они похитили Тарстон. Они победили нас в Белфасте, и они перехитрили нас в Бате, — сказал министр обороны.
— Вы считаете, что мы проиграли?
— Мы проиграли уже тогда, когда потеряли нашего премьер-министра.
— Они не могут прятать её здесь. Мы осмотрели всю округу, — сказал инспектор.
— Хорошо, но, возможно, существует место, которое вы пропустили. У нас есть только один выход. Мы должны позвать на помощь американцев.
— Ещё не всё потеряно, — настаивал инспектор.
— Вероятно, но мы не можем ждать.
— Почему?
— Государственная политика. Это мой ультиматум. Если мы не найдём нашего премьер-министра до полудня, утром вы позовёте на помощь американцев.
Пу и Ремо возвратились в Синанджу после медового месяца. Пу была одета в платье, купленное в Иерусалиме.
Она рассказала своим подругам об обстановке отеля. Она рассказала своим подругам о новой экзотической пище. О хлебе, испечённом из пшеницы, с белоснежной серединой и чёрной корочкой.
Сладкий напиток кока-кола.
Она описывала своим друзьям различные блюда, которые попробовала, изумительные десерты, шоколадные кремы и различные сорта мороженого. И все её подруги ужасно удивились, когда она сказала им, что могла бы при желании каждый день есть новые блюда и ни разу не повториться.
А когда её спросили о брачной ночи, она только многозначительно улыбнулась и ничего не сказала, позволяя им самим домысливать её ощущения и восторг, когда ею овладел белый Мастер синанджу. Но своей матери она сказала правду. Она была вынуждена сделать это, потому что от неё ждали ребёнка.
— Он ни разу не дотронулся до меня, — всхлипывала Пу. — Он ни разу не поцеловал меня, ни разу не дотронулся до меня и вообще ничего не сделал.