– Свяжи его, – ткнула стволом пистолета дама в сторону француза.
– Мы уже перешли на «ты»? – проворчал Росляков. – И почему женщины так любят помыкать мужчинами?
Засунув пистолет за ремень, он принялся связывать хозяина его же брючным ремнем. Он поглядывал на женщину и слушал, что она говорит.
– Кого вы тут искали, кто вас послал? – потребовала дама, присев перед арабом и ткнув его при этом стволом пистолета в раненое плечо.
Араб замычал от боли. Однако! Росляков не удержался и покачал головой. Куда только улетучился весь налет светскости этой дамы! Она в самом деле про него ничего не знает или ищет что-то другое? Хреново, если она ищет этот же контейнер. Противник она серьезный, если дойдет дело до стрельбы и драки.
– Кто послал Ашобади Беспалого, зачем? Отвечай?
Весельчак скрипел зубами и корчился на полу. Он, кажется, пытался издавать какие-то звуки, но Росляков его не понимал.
– Этого? – кивнула дама головой назад в сторону Михаила Васильевича. – Хорошо, где Гаспарос?
Росляков чуть не присвистнул от удивления. О как! И она Карло Гаспароса ищет? Ну, тогда это многое объясняет. Она хотела взять живым этого беспалого, как она там его назвала? Ашобади? А теперь расспрашивает о Гаспаросе. Если ее интересуют арабские экстремисты, а она сама еврейка, тогда к гадалке не ходи – она израильтянка. Это их манера расправляться с террористами, которые совершили преступление против их страны. Найти во что бы то ни стало и наказать. Так сказать, возмездие неотвратимо, и каждый должен это осознавать.
Пока Росляков размышлял, в помещении грохнул выстрел, и в баре зазвенело бутылочное стекло. Весельчак лежал с простреленной головой, а дама поднималась на ноги. Она с холодным непроницаемым лицом подошла к стойке бара и взяла свою апельсиновую сумочку.
– Ну, что? – спросил Росляков. – Рассказал он вам про этого Гаспароса?
– Вы его знаете? – насторожилась женщина.
– Что вы, – расплылся Михаил Васильевич в примирительной улыбке, – и в глаза никогда не видел.
– Наверное, вы врете, – задумчиво сказала женщина, разглядывая Рослякова так, как будто увидела его впервые. – Думаю, спрашивать о том, что они от вас хотели, бессмысленно?
– Бандиты, головорезы! – убежденно заявил Росляков. – Что с них взять. А как вы с ними расправились! Где это вы так научились воевать?
– Если будете слишком навязчиво себя вести, то я, пожалуй, оставлю вас здесь. Не думаю, что эта группа в округе единственная. А если учесть, что под пытками или по доброй воле вы можете рассказать обо мне…
– Да боже упаси! – для убежденности прижал Росляков руки к груди. – Я буду молчать, как рыба. Даже если вы меня бросите тут на растерзание бандитам. Но лучше не бросать.
– Я тоже так думаю. Ладно, поехали! Подброшу вас до ближайшего цивилизованного места, хотя видок у вас…
Росляков и сам понимал, что рядом с этой женщиной он выглядит, мягко говоря, контрастно. А она ведь умудрилась даже не испачкаться и не помять свои наряды. Женщина пошла впереди, доставая из сумочки мобильный телефон. Говорила она в трубку на языке, который Рослякову был абсолютно незнаком, но что-то такое он уже когда-то слышал. Наверное, идиш.
– Эй, геолог! – вдруг позвала Рослякова женщина странно изменившимся голосом. – Посмотри-ка туда.