Контейнер со смертью

22
18
20
22
24
26
28
30

– А ты весельчак! – ткнул в сторону новичка француз пальцем с грязным обгрызенным ногтем. – Мне это нравится. Давай, валяй!

Француз повалился на матрас и заложил руки за голову.

– Чего давать? – равнодушно поинтересовался Максим.

– Пляши! Тут скучно, а я привык к веселью, к шумным пирушкам. Это когда я не сижу. Но и когда я сижу, я тоже люблю повеселиться.

– И что? – усмехнулся Максим. – Веселись, вон сидят два клоуна, а я пошел спать.

– Эй, ты! – рявкнул француз.

Он спустил ноги с кровати, грузно поднялся и повернулся спиной к Максиму. Во всю спину красовалась надпись «Иностранный легион» и цифра «2001». На плече мелькнуло что-то вроде стилизованного изображения раскрытого парашюта. Ну ясно, головорез!

– Видел? – прорычал француз грозно. – Я шутить не люблю! Если не слышал, то запомни, что меня зовут Носорогом!

Француз был одного роста с Максимом, но разжиревшее тело бывшего легионера было килограммов на тридцать тяжелее. К тому же одышка, к тому же отсутствие регулярных физических упражнений, алкоголь, курево… Максим посмотрел французу прямо в его мутные глаза.

– В Тулузе, где я родился, – медленно проговорил Максим, – «носорогами» называют мужей, которым неверны их жены. Так как, ты сказал, тебя зовут? Я не расслышал.

– Что-о? – заревел француз, бешено вращая белками глаз. – Я тебя…

Огромная волосатая туша надвинулась, как настоящий носорог, только шерстистый, какие водились в глубокой древности на Земле. Потная пятерня протянулась к лицу новичка, который посмел насмехаться. Максим резким движением отвел протянутую к нему руку в сторону, приложил вытянутые пальцы рук к волосатой груди бывшего легионера, а потом резко сложил пальцы, нанося удар в грудь без размаха. Сила такого удара каждой руки Максима была килограммов по десять, и француз, с шумом выдохнув, отшатнулся назад на пару шагов.

Потирая грудь и выпячивая челюсть, он наполнялся настоящим бешенством. Легионер еще не понял или не хотел осознавать, что встретил настоящего сильного бойца, а не пьянчужку-драчуна в одном из кабаков европейской части столицы. Кулак со свистом разрезал воздух. С учетом массы волосатого тела, удар был бы сокрушительным, если бы попал в цель. Но Максим сделал еле заметный шаг влево, выставив руки перед собой. Повинуясь инерции, тело француза прошло мимо него.

Пальцы Максима сжались на запястье француза, нащупав точку пониже большого пальца. Вторая рука уперлась в плечо, помогая телу противника продолжить движение. Рывок назад, толчок раскрытой ладонью в лоб, и огромная туша со страшным шумом опрокинулась на бетонный пол. Максим остался стоять, брезгливо потирая пальцы рук.

Француз оперся на руки и приподнялся над полом. Его лицо выражало крайнее недоумение:

– Это что… Это как ты меня?

Бывший легионер оценил легкость, с какой его уложили на пол. Бешенство прошло, а на смену ему пришло профессиональное восхищение умением противника. Противник оказался достойным и, наверное, из своих.

– Клянусь Распятием, меня еще никто так ловко не опрокидывал! Легионер?

Максим ухмыльнулся и протянул дружески руку, помогая французу встать.

– Нет, не легионер, – покачал он головой. – Но есть в мире и другие подразделения, которые тоже неплохо готовят. Согласись!