Братья Келоевы
Подготовкой к встрече русского спецназа руководил Ибрагим, как старший из братьев, а Идрис, как младший, большей частью пропадал в своей землянке или крутился возле западных репортеров, точнее, репортерши. Келли Адамсон, как представилась сама госпожа репортерша, оказалась не слишком красива, излишне худа, но для не избалованного женским вниманием Идриса она была, что перепел для вставшего в стойку сеттера. Только дай слабину, и тут же окажешься в зубах потерявшего терпение зверя. Когда Идрис смотрел на ее виляющую при ходьбе попку, с его языка разве что слюна не капала. А все остальное – блеск глаз, покорное виляние хвостом, высунутый от нетерпения язык – пусть и не зримо, но присутствовали. И потому это не могло не остаться незамеченным.
Хогарт обратил внимание первым.
– Смотри, Барбара… – Хотя обычно репортеры говорили на английском, сейчас Арчибальд перешел на немецкий, и как оказалось, представившуюся как Келли, репортершу зовут совершенно по-другому. – Как этот дикарь на тебя смотрит! Смотри, бэби, – телеоператор усмехнулся, – как бы тебе не переиграть со своей сексапильностью. Ты бы заканчивала вертеть задом и шла в палатку, а то не ровен час… – Он не договорил, остановленный ехидной улыбкой Барбары.
– Знаешь что, Роберт, – похоже, госпожа Адамсон тоже назвала настоящее имя телеоператора, отчего он дернулся, но промолчал, – а я бы не отказалась от объятий этого дикаря. Они наверняка лучше, чем изнеженные объятья нашего босса. Давно мечтала ощутить на себе настоящего самца, дикого зверя, неугомонного Маугли! – Она хмыкнула.
– Смотри, не переусердствуй! – снова повторил свое предостережение телеоператор и, поняв, что его все равно не послушают, обреченно махнул рукой. – Впрочем, делай, как хочешь.
– Вот именно, как хочешь! – Барбара улыбнулась, показав всему свету свои ослепительно белые искусственные зубы. – А я хочу. – Она высунула кончик язычка и провела им по своим бледным и чересчур тонким губам, потом потянулась и уже отрешенно заметила: – Тут так романтично!
На что Роберт пожал плечами и, развернувшись, пошел выбирать место для предстоящих ему съемок, самое удобное и вместе с тем безопасное. Уже отойдя метров на десять, он зло сплюнул.
Хогарт искренне не понимал, зачем сюда поперлась эта потаскушка. Для того, чтобы отснять репортаж, хватило бы одного оператора и его помощника, а уже потом можно было смонтировать и реплики репортера. Ведь перед отъездом его клятвенно заверили, что действо не растянется надолго, а в те несколько минут, что будет происходить уничтожение русского спецназа, места для репортера, точнее, репортерши, не было. К тому же разве кто решится в открытую показать присутствие своего журналиста в рядах чеченских повстанцев? Конечно же, нет, ведь в противном случае возможен международный скандал, а этого их агентство позволить себе не могло. Тогда зачем потребовалось присутствие в группе репортера? Роберт задумался. Разве что… разве что… одна мысль стала накладываться на другую. Разве что гибель в Чечне аккредитованной там телегруппы (а прибыли они на территорию Чеченской Республики совершенно легально), среди которой была женщина, могла вызвать не меньший резонанс, чем сенсационные съемки. Неужели агентство предполагает и такой исход? От внезапно появившейся мысли по спине Роберта побежали мурашки. Он остановился на полпути к намеченной точке и впервые по-настоящему задумался…
Группы специального назначения
Группы высадились одновременно и сразу же начали расходиться в разные стороны. Гуревич со своими бойцами уходил вправо, Крушинин забирал левее, а Ефимов вместе с находившимся в его группе Фадеевым двигался в центре. Всем трем группам предстояло с ходу пройти по два с половиной квадрата, после чего произвести забазирование, ощетиниться во все стороны стволами, войти в связь и ждать… команды…
Привычно поднимавшийся на хребет Ефимов окинул взглядом высокую фигуру сержанта Вячеслава Варенникова и невольно улыбнулся – нерасторопный с виду сержант оказался неплохим ходоком, и к тому же, как выяснилось, обладал весьма чутким слухом, так что пока Сергей ни разу не пожалел, что взял его в свою группу.
В этот момент Ефимова нагнал легко шагающий Фадеев и, кивнув на все того же Варенникова, поинтересовался:
– Ну, как?
– Нормально. Знать бы, что он очень даже очень, я бы его раньше из комендачей выцепил.
– Раньше бы его тебе никто не отдал! – усмехнулся ротный, и Сергей понял, что тот прав – комендантский взвод, откомандировав за последнее время сразу нескольких бойцов (Гуревичу тоже удалось отжать кое-кого, в том числе одного обленившегося контрабаса из бывших разведчиков), и так с трудом тащил на себе караульную службу.
– Пожалуй, так оно и было бы. – Ефимов глянул назад и, убедившись, что группа благополучно вытягивается, вновь повернулся к идущему рядом ротному.
– Пожалуй, крайнее Б/З? – Было непонятно, спрашивает Фадеев или делает такой не слишком оригинальный вывод.
– Возможно. – Ефимов не стал ни соглашаться, ни отрицать высказанного предположения, но, судя по всему, ротный и здесь тоже был прав. До конца командировки оставались считаные дни, и если это боевое задание действительно, как и запланировано, растянется на неделю, то до прибытия заменщиков останется шесть дней. Так что вывод был очевиден.
– Говорят, билеты уже забронировали… – Разведчики еще не очень далеко отошли от дороги, с которой слышалось завывание разворачивающейся техники, и командиры могли позволить себе небольшую беседу. – А я себе сумку еще не купил!