Трофейщик

— Тогда — за нас.

— Ой-ей-ей… — Она улыбнулась. — Мы что, в загс завтра идем?

— Выпей.

Он достал пачку «Мальборо» и щелкнул зажигалкой.

— Чего это гуляешь сегодня? Денег заработал?

— Ага, заработал. Кать, знаешь, я хочу тебе сказать — возможно, нам придется скоро расстаться.

— В каком смысле?

— Я могу уехать. Надолго.

— Слушай, объясни наконец, что происходит?

— Ничего, Катя, ничего. Просто я люблю тебя.

— Ну, я тебя тоже люблю, а что за трагедия-то?

— Да нет, не бери в голову. Никакой трагедии. Это я так, устал просто очень.

— А куда ехать-то собрался?

— Еще не знаю.

Катька села на диван рядом с Алексеем, обняла его за плечи и прошептала на ухо:

— У тебя неприятности? Лешенька, скажи, что с тобой?

— Ну, неприятности.

— Лешенька, все пройдет. Все будет хорошо. Не расстраивайся. Я тебя люблю, миленький мой, красивый мой…

— Налей, пожалуйста.

Катька вскочила, быстро наполнила обе рюмки, потом мгновенно сбросила с себя юбку, стянула через голову белую рубашку и села верхом Алексею на колени, обхватив его за шею руками. Он обнимал Катьку, гладил по спине, чувствовал ее теплую небольшую грудь под черным кружевным бюстгальтером — ее тело было знакомо ему до мельчайших родинок, он помнил каждую выпирающую на худых боках косточку, форму лопаток, помнил ее запах и ощущение в пальцах от гладкой, атласной кожи. Она выгнулась назад, взяла двумя руками рюмки из-за спины, одну вручила Алексею и, сказав: «Не пролей», — освободившейся рукой стала расстегивать его джинсы.