Аллочка закончила косметику в шестнадцать ноль три. Кто знает женщин, поймет, что это был подвиг. Для женщин сидение перед зеркалом с кисточкой в руках — род медитации. Черты Аллочкиного лица не были бледными и такого взыскательного отношения к себе совершенно не требовали. Аллочкина белая кожа легко впитывала солнечную позолоту, светлые волосы летели по ветру сами собой. Сейчас ей просто нужно было успокоиться.
Жаркий денек. Аллочка пошире раскрыла окно. В Европе господствуют западные ветра. Оттого на Юго-Западе Москвы воздух часто пахнет полем. Уже подсохла земля, но еще не поднялась во весь рост зелень, и ветер срывает крупинки чернозема и несет их в город.
На Юго-Западе нет заводов. Лишь научные и учебные конторы, да жилые кварталы тянутся до самой Окружной. Огромные белые блочные дома с голубыми и розовыми полосками.
Посмотрела вниз. Через двадцать три этажа, там, где козырек подъезда кладет тень на траву двора, Лехиной машины не было видно.
Аллочка готова была ждать его хоть до утра. Но Леха был мужик пунктуальный. Опоздать он не мог. Значит, что-то случилось. Вышла с кухни в прихожую, нашла под зеркалом телефон. Набрала номер. Она его помнила наизусть.
Никого нет. Вздохнула. Положила трубку. Подошла снова к окну. Постояла молча минутку, потом набрала номер еще раз. Пятый гудок. Шестой. Посмотрела на часы. Шестнадцать ноль шесть. Наверное, за последние дни она просто стала неврастеничкой. «Ну, кто-нибудь, ну возьми же трубку», — изо всех сил взмолилась Аллочка. Когда нам плохо, мы все верим в Бога. «Только бы с ним ничего не случилось. Ну, пожалуйста. Ну, возьми же, возьми…»
Оп. Щелчок. Тишина. Звонкий шлепок по голому телу. Зловредное хихиканье. И короткие гудки.
Аллочка села на пол. А в дверь позвонил первый гость.
30
Многие люди на Москве покупают автомобиль только для того, чтобы не спускаться в метро. Их пугает давка, пристальные взгляды и обезличивание. Некоторые из них в своем индивидуализме доходят до того, что забывают, сколько стоит жетон. И гордятся, что не пользуются общественным транспортом. Но автомобиль в городе — это общественный транспорт. Общественный транспорт для среднего класса.
При помощи автомобиля люди еще легче становятся толпой, чем без него. Отдельно взятые индивиды сливаются в единый транспортный поток. В один человеческий вид как он есть.
«Мы даем свободным людям средство свободного передвижения» — девиз «Дженерал Моторс». В Москве этой свободы нет. Взамен выбора скорости и направления движения город предлагает только участие в тех или иных массивных потоках. Дымная гусеница переползает со скоростью двадцать километров в час с одного перекрестка на другой. Москва дает лишь возможность выбрать поток по душе. И возможность выбрать ту или иную вероятность попасть в пробку.
Многие люди в Москве боятся въезжать в центр в час пик — когда очень многим людям нужно ехать больше всего. Самые умные из них бросают машину недалеко от Садового кольца и спускаются в метро.
Цели человека как вида часто противоречат целям человека как персоны. Особенно когда дело доходит до выживания. Поэтому личность так сильно пугают толпы и пробки. Хотя противоречия здесь не больше, чем в огне и воде, которые вместе движут любой паровоз, или в ночи и дне, которые суть вращение земли да свет солнца.
Через час Леха увидел впереди просвет. «Ах, Аллочка, Аллочка, ты простишь меня. Ты меня дождешься, я знаю…» — думал Леха, проползая еще один метр вперед.
Редко что бывает просто так. Наверное, есть какой-то смысл в том, что он стоит здесь. Человеку без смысла нельзя, человек без смысла умирает.
На заднем сиденье лежал букет ирисов. То-то тетка обрадуется…
— Это не «101», — сказал Анькин муж и крутанул ручку настройки до упора. Он все никак не мог успокоиться.
От радио свиста и радио скрежета Анна скривилась. Она чувствовала, как ее тушь потекла по ее лицу. Она сидела и не понимала, как пять лет могла прожить с этим придурком.
Когда доедут, надо будет не забыть зайти в «Людмилу» купить лак. Вчера она, когда ставила машину у подъезда, поцарапала крыло. Маленькая вмятина и белый штрих длиной в ладонь. Анечка слышала, что такие вещи полагается чем-то обрабатывать. А то ржаветь будет. Но чем именно, она забыла и потому, чтобы муж не ругался, замазала царапину лаком для ногтей. Хорошо получилось. Но флакон кончился весь.
ebooksa