Подводная одиссея

22
18
20
22
24
26
28
30

– Хорошо. Но я не верю, что эта затея способна что-то радикально изменить.

– Посмотрим.

Они еще несколько секунд постояли, глядя друг другу в глаза. Баттерфляй, несмотря на всю ее вскрывшуюся сущность, по-прежнему была сексапильной. Виталий хотел даже сделать ей комплимент, но вовремя опомнился от наваждения. Он махнул рукой и подался к своей палатке. Женщина отправилась к своей.

27

Нейтральные воды были окутаны туманом. На воде стояла яхта под российским флагом. Вспарывая лучом прожектора густую мглу, к яхте приближался катер. На нем был военно-морской флаг КНДР. Приближение северокорейского судна для россиян не являлось неожиданностью. Наоборот, прибытие катера ожидалось. Российские спецы «вели» его через туман так, чтобы не произошла какая-нибудь нештатная ситуация. Благодаря этой координации корейцы успешно преодолели туманную пелену и катер пришвартовался к борту русской яхты.

На палубу яхты вышел контр-адмирал Нагибин. Здесь же находились несколько матросов. Они помогли встретить гостей. Главным среди последних был пожилой, но при этом крепкий человек, в сером френче без знаков отличия. У него была хорошая военная выправка.

Федор Ильич поздоровался с корейцем, пожав ему руку, и пригласил пройти в кают-компанию. Тот пошел рядом с русским коллегой. Сопровождавшие его бойцы подались следом.

Разговор выдался непростым. Происходил он с глазу на глаз. За импровизированный стол для переговоров сели только Нагибин и товарищ Пак, как отрекомендовался кореец во френче. Все прочие, как с одной, так и с другой стороны, ожидали результатов беседы где-то поблизости.

Переговоры были сложными из-за тех отношений, что сложились между Российской Федерацией и Корейской Народно-Демократической Республикой к настоящему моменту. Раз у стран отношения непростые, то чего уж ожидать быстрого и легкого принятия совместных решений от смежных ведомств обеих стран! Однако сам факт срочной встречи давал надежду на то, что они закончатся успешно.

– Понятно, что у вас свои интересы, а у нас свои, – говорил Нагибин. – Но я уверен, что мы вполне способны найти общие точки соприкосновения. Какой бы ни была текущая внешнеполитическая обстановка.

– У вас есть конкретные предложения? – на сносном русском языке спросил кореец.

– Да, разумеется, – ответил контр-адмирал. – Предложение заключается в том, чтобы действовать сообща и координировать усилия. Если этого не будет, то ваш человек и наш человек там просто поубивают друг друга. И задание в итоге никто не выполнит.

– Справедливое замечание, – согласился товарищ Пак. – Но вы должны понимать, что наш человек имеет задание, которое, скорее всего, отличается от того, которое получил ваш человек. В нашем случае это все отзвуки того самого инцидента в море, когда японцы, переодетые в нашу военную форму, напали на ваше судно. Правильным было бы проучить их за это.

– Думаю, что здесь надо различать интересы японского государства и японского частного капитала, – заметил Федор Ильич. – Иначе можно запутаться и выбрать неправильную цель.

– С точки зрения классовой борьбы в этом нет никакой противоречивости, – не моргнув глазом, промолвил гость. – Главное, чтобы капиталистам был нанесен урон. С другой стороны, тактика классовой борьбы может изменяться в конкретных условиях. И если сейчас у нас один враг, то почему бы не вспомнить тактику единого народного фронта, которую некогда предложил великий Ленин!

Складывалось такое впечатление, будто товарищ Пак забылся и представил себя за трибуной партийного съезда, а не за неформальным столом переговоров. Нагибину вся эта терминология была хорошо знакома, но звучала в теперешней ситуации, словно архивная звукозапись. Тем не менее за нагромождением слов о классовой борьбе просматривалось то, в чем можно было увидеть подвижку в сторону сотрудничества.

– Мы, флотские, во всем мире должны находить общий язык, – отреагировал контр-адмирал. – Несмотря на то, каким государствам служим…

Кореец в знак согласия кивнул и извлек из своего саквояжа бутылку.

– Это вам подарок, – протянул он собеседнику. – Водка, настоянная на змее.

Нагибин с легким поклоном принял дар и внимательнее рассмотрел сосуд. В большой литровой бутылке находилась заспиртованная змея. Однако Федор Ильич открывать не стал – вытащил из бара бутылку с коньяком и рюмки. Не прошло и минуты, как оба выпивали за успех общего дела. При этом товарищ Пак все еще не спешил озвучить свое решение. Нагибин не торопил гостя, полагая, что тот сам вскоре все скажет.