– Молчите? Вам нечего сказать? Это заговор молчания вы устраиваете? – стал японец подталкивать их хоть как-то отреагировать на сказанное.
Сабурова пожала плечами с таким видом, будто говорила: подумаешь, нашел из-за чего разоряться!
– Я вам, наверное, в сотый раз уже повторяю, – снова перешел на крик Такэси, – не будете сотрудничать с нами, придется вас просто убрать. – Он помедлил секунду и сказал по-русски с акцентом: – Пустим в расход!
Россияне молчали. Спровоцировать их на какую-либо ответную реакцию оказалось делом невозможным. Даже последняя фраза, неизвестно где и когда заученная старлеем, особо не впечатлила их.
– Учтите, никакая «бутылочная почта» вам не поможет, – продолжал гнуть свою линию японец. – Можете хоть сто тысяч таких записок написать и побросать в воду. Никто на них реагировать не будет. Я сделал так, что подобные призывы о помощи полиция рассматривать не станет. А среди жителей, насколько мне известно, уже сейчас проводится разъяснительная работа. Все ваши записки при обнаружении будут уничтожаться. Думали, что нашли выход? А вот знайте – ничего у вас не вышло!
Он смотрел на пленников странным взглядом. В нем смешались и победный триумф, и негодование от сложившейся ситуации. Почти все, что реально делали русские, сводило на нет его работу в целом. Чем дальше, тем больше они не оправдывали надежд. Однако они знали секреты «Русского витязя» и «пускать их в расход» было делом преждевременным.
– Никто за вами не придет! А если и придет, то это будет наша расстрельная команда, – Кайко не смог отказаться от новых угроз в их адрес.
Скептически настроенная троица переглянулась, и Зиганиди наконец нарушил молчание.
– Скажите, а что там за выстрелы были на море сегодня ночью? Эта ваша расстрельная команда работала или же с ней самой кто-то работал?
Его вопросы прозвучали с определенной долей иронии и даже с некоторым вызовом. Но японец на этот раз попытался взять себя в руки, дабы отреагировать на слова Николая спокойно.
– Думаете, это кто-то пытался прорваться к вам, чтобы вытащить отсюда? – свысока проговорил он. – Вы заблуждаетесь. Это были всего лишь плановые учения нашей охраны. Считаете, наши охранники лишь на одном месте сидят? Нет. Они постоянно тренируются. Вот и этой ночью отрабатывали действия при нештатной ситуации.
– Надеюсь, что эта «нештатная ситуация» хорошо им накостыляла, – заметил Николай.
– Прекратите этот цирк. Вы же на одном волоске от смерти. Не надейтесь на помощь извне. Ее не будет, – заявил Такэси.
– Ну, это вы так думаете, – бросила Сабурова. – Русские своих на войне не бросают. Давно пора было усвоить это.
– Чушь это, – тут же парировал японец. – Вы давно числитесь в списках погибших. Списали вас как жертвы урагана. Дело о вашем исчезновении закрыто. Так что никто вас не ищет.
Хотя Кайко говорил это серьезным тоном, троица была уверена, что он нагло лжет, пытаясь манипулировать пленниками. Никто из них на это ничего не сказал, более того, они демонстративно смотрели на потолок, словно что-то там изучали. Японец не выдержал.
– Мое терпение лопнуло! – гаркнул он. – С этого момента ваш режим пребывания на базе существенно изменяется. Вы теряете большинство своих привилегий. Каких именно, до вас сегодня утром доведут более конкретно. Могу сказать лишь одно: находиться вы будете безвылазно на «717»-м. Чтобы всегда быть под нашим полным контролем. Вот тогда и посмотрим, с какими лицами вы станете воспринимать то, о чем вам говорит официальный представитель корпорации.
Гидронавты не дрогнули, не засуетились, не стали клянчить снисхождения, заискивающе глядя в глаза Такэси. Однако тот вышел из домика, высоко подняв голову.
26
Годзо протянул парочке свою визитку.