— Не могу вспомнить только окончание. Хорошо помню, как вы стыдили меня: «Твой дед был военным разведчиком, а ты?» Еще вы упомянули термин «сделка кэш».
— Да. И что?
— Я предпринял кое-какие шаги.
— Мне нужно о них знать?
— Вам решать. Вчера я убрал Шевкета Абдулова…
— Так… Вот с этого места — в деталях. И давай отойдем от Басманного суда — нехорошее это место.
Кравец начал рассказ с ключевого момента — своей встречи с бывшим командиром, и на ней остановился подробно. Потом дословно передал беседу с Шевкетом Абдуловым, сделав упор на его откровениях: Кравца в отряде считали отступником, тайным агентом ГРУ, и не без оснований, — как только Шевкет произнес аббревиатуру разведывательного ведомства, в голове Игоря что-то щелкнуло.
Его рассказ занял много времени, и Янов ни разу не перебил его. Они стояли возле станции метро «Красные ворота», когда Кравец поставил точку: «И вот я здесь — с вами — снова».
— Не знаю, — покачал головой Янов, — не знаю, как к этому отнестись. Столько времени прошло.
— Лично мне отступать некуда. С вами или без вас, но мне придется рассчитаться… с командой. — Пауза. — Неужели дело, которое вы вели, закрыто?
— Как тебе сказать, Игорь? От него осталась только корка — пустая папка. Новый глава военной разведки вряд ли одобрит действия отставного офицера ГРУ. Что касается меня лично, я, конечно, не могу спустить это дело на тормозах. «Без срока давности» — вот ключевые слова генерала Лысенкова, и этим все объясняется. Легально, нелегально, на свой страх и риск, можно назвать по-всякому, я должен довести это дело до конца. Я дам тебе свой контактный телефон — связь со мной будешь держать по нему. Мой домашний адрес забудь.
Михаил Николаевич вернулся домой, и первое, что услышал — вздох облегчения своей благоверной. Если бы она задала вопрос: «Ты снова в деле?» — он был готов ответить ей с энтузиазмом: «Да, черт возьми!»
Вот чертова фраза!
Но она звучала, черт возьми, она звучала!
Янов открыл ящик стола, вынул пустую, пожелтевшую от времени картонную папку. Он был готов вложить в нее один, два чистых листа, лишь бы она не пустовала. Очень трудно объяснить чувства отставного подполковника, но он не терпел недоделок и соответственно относился к людям, которые работали спустя рукава. Мысли Янова переключились на Кравца: будет ли его работа эффективной? Без сомнения — да. Он отмел версию о его сотрудничестве с третьими лицами или конкретно с Дмитрием Жердевым: любой контакт с ним грозил Кравцу физической расправой, так как для него он был и остается агентом ГРУ.
— Я снова в деле. — Янов поцеловал жену в щеку. — Именно поэтому тебе придется прямо сейчас уехать к сестре в Рязань.
— Но…
— Я сказал: тебе придется. Когда закончу это дело, все-все тебе объясню.
— Хорошо, — сдалась она. — Мне ехать на машине?
— Пожалуй… да, — с небольшой задержкой согласился Янов. — Будь осторожна за рулем.