— Да завянь ты, Сиэтл. Сначала мои дела решим.
— Но…
— Слушай, сегодня пятница, я не работаю, мог без напрягов оттянуться, но когда мой лейтенант сказал, что вам, говнюкам недоделанным из Мейберри, помощь нужна, я все бросил и прибежал! Думаешь, так просто найти детектива из нью-йоркского отделения полиции, который согласится тягать твою задницу по городу вечером в пятницу? Мог бы проявить понимание к моим заботам, а не парить мне яйца.
— Простите, — отвечает Дюпри.
Они сворачивают с магистрали, проезжают по улице жалких, близко натыканных лачуг и через несколько минут попадают в небольшой деловой центр. Чарлз останавливает машину напротив кирпичного магазина. Над входом висит табличка «Химчистка», сбоку над раздвижной дверью — «У Нитти».
Чарлз выпрыгивает из машины.
— Шевелись, Сиэтл. Перекусим с моим профоргом. А потом и к твоей бабе поедем.
Дюпри сидит в машине, не зная, что делать.
— Ну, давай! Что ты как баба недотраханная? — Чарлз скрежещет зубами, просовывает голову в машину и лучезарно улыбается. — Слушай, сукой буду, ты такой охеренной жратвы никогда не пробовал. Парень твой никуда не денется за тот час, что мы потратим на тарелку гребаной лапши. Ну, не тормози. Помоги мне.
В «У Нитти» довольно светло. На стенах висят обрамленные фотографии итальянских актеров — завсегдатаев кафе, стоящих в обнимку с миниатюрной итальянской супружеской парой, карты Италии, корзинки с баклажанами и артишоками, бутылки кьянти в оплетке.
Пожилой сгорбленный итальянец кричит с табурета за кассой:
— Два, Чарли?
— Точно, Джузеппе. Это Пердюпри. Он полицейский, работает по жуликам из Калифорнии, приехал поучиться у профи.
Дюпри открывает рот, чтобы поправить Чарлза, но тот оборачивается и бормочет:
— Да знаю я, что ты не из Калифорнии, но этот старый пердун про Сиэтл не слышал.
— Он есть ковбой, Чарли? Пиф-паф?
— Именно, Джузеппе. Хренов ковбой, пиф-паф.
Пожилой итальянец наставляет палец.
— Пиф-паф!
— Ты платишь, — говорит Чарлз. — Отбашляй ему.