Держать в вертикальном положении полтора центнера, которые сами стоять уже не могли, оказалось выше моих сил. Я аккуратно усадил безвольное тело на дорогу. Самому тоже пришлось принять сидячее положение, чтобы оставаться вне зоны обстрела. Бред, конечно, а что делать?
Именно в этот момент самый сообразительный из пистоновской братии решил, что пора внести ясность. Самым сообразительным оказался огненно-рыжий тип из пятерки псевдо-бизнесменов, что возглавляли всю бригаду.
— И что дальше? — бросил он в мою сторону.
— А дальше три варианта, — сообщил я. — Вариант номер раз: вы открываете огонь, мы открываем ответные военные действия. При этом раскладе Пистон остается у меня в руках и погибает смертью храбрых. Вариант второй: вы отправляетесь к себе на родину и там пытаетесь сообразить, каким образом выцарапать Пистона из моих цепких лапок. Пистон, понятное дело, все это время проводит в моем обществе. И вариант номер три, который бы устроил меня больше всего — вы двигаете на родину и там решаете, что Пистон вам больше не нужен. При таком раскладе он остается у меня в руках и я могу делать с ним, что хочу.
— Не, братва, как-то это не по-пацански — бросать Пистона в руках этого кренделя, — заметил кто-то из толпы боевиков.
— Без вариантов, — прокомментировал я. — Он в любом случае останется со мной. Если вы захотите его освободить прямо сейчас — то очень мертвый.
Пятеро, стоявшие впереди всех, образовали кружок и начали совещание. И им, натурально, было о чем поговорить. А я в это время держал пальцы скрещенными, чтобы они не договорились до варианта номер четыре, который тоже существовал, но озвучивать который я постеснялся.
Ежели кто-нибудь из них, хотя бы вот этот рыжий, решит возглавить группировку прямо сейчас и пришьет Пистона, не отходя от кассы? Случится, я вам доложу, полнейший кошмар и неразбериха. Во-первых, я, а вместе со мной и вся таксерская братия, лишимся единственного козыря, которым только-только завладели. А, во-вторых, кто знает, к чему это может привести? Возможно — к тотальному столкновению, а возможно — к возобновлению переговоров с нуля и совершенно неизвестным исходом.
И я молил все девять небес, чтобы никакого скрытого Наполеона среди этих пятерых не оказалось.
А совещание тем временем шло полным ходом. Между четырьмя неподвижными фигурами сновала беспокойная пятая — коротышка в белом. И все пятеро о чем-то возбужденно бубнили. О чем именно — разобрать было невозможно, поскольку в целях конспирации бубнили они в полголоса.
Наконец бубнеж прекратился и вперед выступил все тот же рыжий. Всего на шаг, но этого хватило, чтобы понять, что держать речь будет именно он.
И эта речь оказалась проста и лаконична до безобразия.
— Третий вариант, — сказал рыжий.
— Понятно, — сказал я.
— Ты можешь пока оторваться от этого тела?
— Чего вдруг? — подозрительно осведомился я. — Может, ты мне еще добровольно застрелиться предложишь?
— Да чего ты боишься? — поморщился он. — Надо же условия обсосать.
— Мужики! — я повернулся к своим. — У кого ствол есть? Посидите с Пистоном, пока я прогуляюсь. Если что — сразу кончайте.
Посидеть с Пистоном вызвался Пилюля. Он в данный исторический момент обладал какой-то недоразвитой фиговиной, чем-то вроде «Браунинга Бэби». В перестрелке, случись такая, от этого оружия толку — чуть, только грохот. Но продырявить в упор даже такой мощный череп, каковым, по моему подозрению, по случаю обзавелся Пистон, эта пукалка была способна.
А мы с рыжим, отойдя на десяток метров, принялись сверлить друг друга глазами. Причем, уверен, у него это получалось гораздо лучше. Потому что мои от недосыпания всегда мутнели и становились блеклыми. А сверлить такими глазами кого-либо или что-либо — занятие абсолютно глупое и бесперспективное.
ebooksa