Карл пожал плечами: «Почему бы и нет».
Сосед явно обрадовался.
– Отлично! А маму нужно предупредить обязательно. Вы уже взрослый человек, но поверьте, я знаю матерей. Сейчас она волнуется, несмотря на то что еще только десять часов вечера. А вот и лифт. Заходите первым, вам дальше.
Вячеслав Иванович пропустил Карла вперед и шагнул следом. За ним в кабину вбежала собака.
Потом Карл сидел за квадратным со светлой полировкой столом и пил крепкий чай с лимоном. Гостеприимный хозяин поставил перед гостем вазу с рассыпчатым печеньем, ближе к краю стола пододвинул пепельницу.
– Если захочешь курить, – сказал он Карлу, – пожалуйста. А сам я не курю, сердце.
– Тогда и я не буду.
– Ну и правильно. Еще чаю?
Карл не отказался. Ему приятно было находиться в комнате, одну стену которой занимал огромный красивый ковер и две скрещенные сабли на нем. У другой стены стоял старинный сервант с горкой хрусталя и фарфоровой посудой. Следом шли книжные шкафы, возле окна торшер, по обе его стороны два глубоких кресла. Карлу казалось, что в этой комнате никогда не разговаривают громко, вся атмосфера уютного помещения располагала к неторопливой тихой беседе.
Вернулся хозяин, неся в руке чашку чая.
– Вот так мы и живем вдвоем с Тишкой. Ты знаешь, Карл, у меня нет никого дороже этого пса. Он мой друг и мой брат. Тишка очень общительный, с удовольствием играет с ребятней на улице, но он никогда не предаст меня, своего друга. Мы вместе уже семь лет, он словно заботится о моем здоровье и никогда надолго не убегает. Он, конечно, может увязаться за какой-нибудь собачонкой, но к вечеру всегда дома.
Тишка как будто почувствовал, что говорят о нем, и запрыгнул хозяину на колени.
Карл допил чай, поблагодарил соседа и поднялся к себе домой. Мать стелила ему постель.
– Мам, а правда ведь, хороший этот сосед, Вячеслав Иванович.
– Правда, сынок. Только одинокий он. Однако ухоженный, все сам. А к нам не только он переехал. На восьмом этаже сейчас гаишник живет – поменялся с Колькой Гордеевым. Да ты, наверное, видел во дворе милицейскую машину.
– Видел, мам. Спокойной ночи.
– Спи, сынок.
Прошло три дня. Вечером, дожидаясь мать с работы, Карл глядел из окна во двор. Внизу стояли «Жигули» шестой модели с синими буквами на капоте – ГАИ. Рядом с машиной он увидел трех ребят лет десяти-двенадцати, играющих с Тишкой. Карл поискал глазами Вячеслава Ивановича, но старика рядом не было. «Наверное, поднялся домой», – подумал Карл и снова переключился на детей.
Пацаны что-то привязывали к шее собаки, а та весело подыгрывала им и виляла хвостом. «Ошейник, что ли, приделывают». Парень стал более внимательно наблюдать за действиями пацанов.
И тут он увидел четвертого, скрывающегося за правым задним крылом машины, – тот тянул от бампера тонкую веревку. Точно такая же веревка была привязана к ножке скамейки, врытой в землю. Еще ничего не понимая, но с нарастающим беспокойством он продолжал наблюдать. И лишь когда пацаны начали завязывать петли на концах веревок, чтобы накинуть на шею собаки, он понял: привязанная к бамперу и накинутая петля на шею собаки с одной стороны и такая же веревка с петлей, привязанная другим концом к лавке, при движении машины моментально оторвут собаке голову.