Охранник у стойки энергичным жестом указал на дверь. Круто развернувшись на каблуках, Тарасов вышел под палящее солнце.
Ни мобилки, ни денег… Вот сволочи латиноамериканские… Из-за слепящего света Артем не разглядел машину — только услышал сигнал. Незнакомый камуфлированный джип с войсковой маркировкой на борту, взвизгнув шинами, остановился у клумбы. Тарасов замер на мгновение, оценивая ситуацию. Уходить следует вокруг здания — стрелять они не осмелятся…
«Фу ты, черт!» — Лезет из кабины родимый Багратион — зацепился за железку клапаном штанов, выругался, спрыгнул на асфальт, а следом блеснула загорелая полная ножка…
— Вон стоит! Ну Теман, ну беглец-тимуровец! — горячо воскликнул прапор, подавая руку умопомрачительной Долорес, одетой в гражданку. — На базе все на ушах стоят! Какой-то хер в золотых погонах приезжал — полковника нашего за тебя вздрючил!.. Ну, красивая, я ж тебе говорил: в родное посольство он попрется, куда ж еще!.. Садись живо в машину, майор! Перед тобой на базе щас извиняться будут!
Лейтенант Гарсиа белозубо усмехнулась и, по-мужски пожав руку Тарасову, проговорила:
— Твой друг так волновался за тебя! Когда группа вернулась на базу, он ворвался в штабное здание, сломал декоративную пальму и ударил по уху военного чиновника. Господин капрал настоятельно требовал прямую связь с президентом России, но мы не смогли отыс кать нужный номер…
Когда джип уже нагло катил по свободной полосе в потоке движения, Долорес добавила:
— Все обошлось хорошо. Это военно-политические игры, о которых я тебе говорила! Так наши военные доказывают друг другу, у кого крепче связи в президентском дворце…
Багратион ухмыльнулся:
— Они только притворяются, что по-русски ни-ни! Я, когда в штабе шорох наводил, даже по-грузински орал — все ведь, суки, поняли!.. Эй, Педро! — хлопнул Сашка черномазого водилу по плечу. — Скажи по-русски, как я тебя учил!
— Не стреляй, генацвали, я твоя друга! — почти пропел тот и улыбнулся — рот до ушей.
— Да, теперь Педро в Сухуми не пропадет! — усмехнулся Артем.
Долорес поправляла свои смоляные волосы, заглядывая в водительское зеркальце.
Извинения высокого венесуэльского начальства майор Тарасов принял без проблем, вот только Москву инцидент не порадовал.
— …к чертовой матери! Мне за вас, что ли, отвечать?! — пробился сквозь тысячи километров голос генерала Ларичева. — Непонятно, что у вас там происходит! Тарасов, бери своего друга за шкирку — и в аэропорт! Свернута, на хрен, ваша «Латинская нефть»! За билетами — и домой!
— Но, товарищ генерал… — попытался возразить Артем, но на том конце телефонной линии трубка уже брякнулась на аппарат.
Тарасов пожал плечами и улыбнулся стоявшему здесь же Багратиону.
— А как же наши бабки? — спросил Сашка.
И на этот вопрос уже был готов ответ: деньги от «Лак-Ойла» еще вчера легли на счета военных советников. Все как договаривались: за вычетом стоимости штабной пальмы, испорченной дебоширом Багратионом. Подпорченное чиновничье ухо списали на счет дружественных российско-венесуэльских отношений…
— А осадок неприятный остался, — признался Багратион. — Отзывают досрочно, будто мы по собственной вине это все…