— Тебя спрятать надо — с глаз долой. На время. Ясно?! Я тут прикину, куда и что, а ты… Давай-ка, майор, дуй в «Шишкин лес»! Отчет писать!
— Так и живем: сутки работаешь — три дня отчет пишешь, — пожаловался Артем подполковнику Завитуше, когда тот на цыпочках вошел в канцелярию.
— У тебя что — глаза на затылке?! — в который раз удивился комбат.
— Да ты в шкафу вместе со знаменем батальона отражаешься! Как орден Ленина! — в который раз ответил Тарасов. — Чего наутюженный такой? Опять в Москву за песнями?
Завитуша уселся в кресло напротив и ни с того ни с сего заявил:
— Ты машину лучше сразу у меня покупай — я как раз свой «Опель» продаю. Недорого. Пять лет ему всего…
Артем еще с минуту повозил ручкой по бумаге, поставил жирную точку, пририсовал дату и подпись, а потом спросил:
— Ты вообще в курсе, что я у латиносов всего-ничего пробыл? Какая тут, на хрен, машина? И на штабном газике поезжу — чай, не барин вроде тебя…
— А «Лак-Ойл»? — упер комбат лисьи глаза в лицо Тарасова.
— А оно тебя волнует?! — в тон спросил Артем.
— Ну как там вообще у них — в Венесуэле? Нефть вовсю качают, да? — осторожно вел дальше разговор Завитуша.
Тарасов аккуратно уложил листки отчета в папочку и поднялся.
— Говори прямо: что надо?
Комбат скривил губы, но ответил без раздумий:
— Куму моему надо бизнес прикрыть. Жмут его, понимаешь, с разных сторон… Надо ведь хорошим людям помогать, так?
— Если б ты первый ко мне с такой просьбой обратился, я бы, может, и ответил чего, — буркнул Артем. — И в хороших людей я не верю, а еще меньше верю хорошим людям… Все, мне пора: Ларичев отчет ждет.
— Парадную форму надень — к начальству как-никак едешь, — поднимаясь следом, проговорил Завитуша.
— Щаз-з! — Тарасов закрыл дверь канцелярии перед самым носом любопытного комбата и услышал, как тот зудит вслед:
— Говорят, Багратион в Венесуэле здорово отличился… Мне к нему теперь придется обращаться…
Машинально откозыряв часовому на выходе, раздраженный Артем вышел из штаба и помахал рукой. Газик, остывавший в тени кленов, лениво выкатился на пятачок.