— Прямо-таки кишит?
— Есть пара-тройка. И вот еще что… — Бобыкин рассказал, что узнал интересную новость, разговаривая с халдеем, отгонявшим машины клиентов на парковку. Тот уверял его, что парень, уведший Зинкевича из казино, коп.
— Вот как? — удивился Локомотив. — Один коп увел Зину из-под носа у других?
— Бывший коп.
— Я ни хера не понял, говори яснее.
— Его узнал один наш охранник, которого коп задерживал лет пять назад.
— Как фамилия мусора?
— Копаев.
«Друзья Пермякова в деле, — понял Локомотив. — Значит, потусторонние силы все-таки зацепились за это дело».
Расставшись с управляющим, Яша решил, что для первого раза достаточно. Иного и не надо. Просто нет больше такого человека, за свободу которого следовало бы бояться. Все задержаны, уговорены и приобщены к делу. Оставался Кусков, и это самая главная проблема. Теперь, когда они не общались уже почти два месяца, нельзя было быть уверенным ни в чем.
Яша вернулся домой и встретил на площадке трех мужиков синюшного вида. Разглядеть их было трудно. В подъезде стояла такая же тьма, как на улице. Но Яша был уверен в том, что это алкаши, прибывшие на известный им адрес. Мужики дышали как скаковые лошади после финиша. По всему было видно, насколько тяжело им дался подъем на одиннадцатый этаж.
«Какого черта? — подумал Шебанин. — Есть же лифт».
Но он тут же сообразил, что подъем пешком не так уж необдуман. Теперь, если идти сверху вниз, то можно собирать все бутылки, выставленные у мусоропровода. Выбрасывать их при всеобщем обнищании масс — это невиданное свинство. Сам Яша Маришины бутылки всегда ставил у шахты. Кому нужно, тот приберет.
— Что хотели?
— К Верке. А ты кто?
— Конь в пальто. Две минуты, и вас тут нет.
На самом деле хватило и тридцати секунд.
— Что за быки? — справился, разуваясь, Локомотив.
— Никого не слышала.
— А чего они под дверью стоят?