– Я с удовольствием. Будет с кем вечера проводить. Иногда, правда, – ведь у меня еще бабушка, ей требуется уход.
Катя улыбнулась, впервые за последние дни:
– А я буду помогать тебе в этом.
Внезапно как из-под земли выскочил дневальный роты:
– Извините, товарищи офицеры, но вас срочно вызывают в батальон!
– Ротный? – спросил Стрельцов.
– Так точно! На совещание.
– Ясно! Значит, в штабе полка сбор закончился. – Он повернулся к жене: – Ну вот, Катенька, надо бежать! Ты с Олей езжай.
– Хорошо, не забудь сумку!
– Не забуду! До свидания, любовь моя.
Попрощался с невестой и старший лейтенант Раневич. Офицеры скорым шагом направились к КПП, Стрельцов по пути подхватил сумку. У входа в контрольно-пропускной пункт офицеры остановились, обернулись. У забора продолжали стоять две женщины, провожая возлюбленных на войну. Махнув им руками, старшие лейтенанты прошли на КПП. А женщины, взявшись под руку, о чем-то тихо разговаривая, направились к автобусной остановке. Теперь им предстояло ждать своих мужчин. Мучительно ждать и верить, что они вернутся из Чечни живыми. Не предполагая, в какое пекло попадут их любимые и насколько долог и труден будет их путь домой. Путь, который предстояло пройти не всем.
Глава седьмая
Из воспоминаний Героя России, подполковника ВДВ Голубятникова С.Н.:
Получив приказ на убытие, усиленный батальон вылетел в Моздок. Рядом с аэродромом разбили лагерь. Погода в Северной Осетии стояла мерзкая. И вновь началось ожидание. И оно давило на нервы, несмотря на то что сразу же после обустройства лагеря мы организовали полевые занятия, наконец-то используя неизвестную местность. Это сразу высветило слабые места в подготовке подразделений. Что успели, то устранили. Обстановку усугубляло и неожиданное, пока еще скрытно-враждебное отношение к нам местных жителей. Я часто слышал вопросы: зачем вы здесь? Кто вас сюда звал? Это наша земля и так далее. Что мог ответить? Только одно: мы выполняем приказ, и этим все сказано. Но на душе было муторно и тревожно. Если в Северной Осетии нас встречают столь «гостеприимно», то чего ждать в Ингушетии и в самой Чечне? Но уж точно не букетов цветов. И это, повторюсь, сильно давило на психику. Пришлось усиливать работу и в плане психологической подготовки личного состава…
В расположении роты Стрельцова и Раневича встретил капитан Макарьев:
– Ну, где вы запропастились?
– Как дневальный сообщил, что вызываешь, мы с Юрой тут же рванули в часть, – ответил Раневич.
– Видел, как рванули. С баулом-то! Но, ладно, бросай, Стрельцов, сумку и вперед в штаб батальона. Комбат объявил срочное совещание.
Поставив сумку в канцелярию, Стрельцов вышел в коридор. Спустя три минуты офицеры уже находились в комнате совещаний. Голубятникова не было. Начальник штаба проверил наличие офицеров и прапорщиков. Прибыли все. Он взглянул на часы. И тут в 22.20 в комнату вошел командир батальона с ежедневником в руке.
Зал затих, приготовившись внимательно слушать своего командира. Голубятников довел до подчиненных порядок действий завтра, 1 декабря. Хоть и ожидали офицеры скорого убытия в командировку, но, как всегда, приказ на вылет прозвучал неожиданно. Комбат поставил задачу ротным. Казалось, больше говорить не о чем, но Голубятников продолжил: