– Я обязана вам отвечать? – дерзко отозвалась она.
Беспалый побагровел: он не привык, чтобы с ним так разговаривали.
– Обязана, милая. Здесь, на сто пятьдесят километров вокруг, я представляю власть. И я могу задавать любые вопросы.
– Может быть, у вас и ордер на обыск имеется? – продолжала дерзить Елена.
Ах, ты еще и грамотная! Ну ладно, не хочешь по-хорошему, я с тобой поговорю по-плохому. Беспалый не удостоил ее ответом и стал ждать возвращения омоновцев.
Минут через пятнадцать из дома вышел майор и, стараясь не глядеть на старика и его племянницу, отбарабанил:
– Все осмотрели – ничего не нашли!
Беспалый повернулся к Елене и, насмешливо коверкая слова на деревенский лад, произнес:
– Слыхали, барышня, – это не обыск, а осмотр! А ежели вас документик на обыск интересует, то не сумлевайтесь – будет и документик. – Он обратился к омоновцам: – Так, ребята, ладно, отбой. Видать, опоздали маленько. Вы отправляйтесь обратно к вертолету, а я с моими молодцами пока тут еще побуду, поговорю с хозяевами. Гринько, Панаев – остаетесь здесь. Да, майор, – вдруг вспомнил подполковник, – а нас пусть отвезет тот «уазик»… Мы быстро – через полчасика освободимся.
Проводив глазами омоновцев, Беспалый развернулся к Платону и его племяннице.
– Ну вот, любезные мои, а теперь поговорим как следует, без энтих экивоков. Гринько, Панаев! Живо в дом – все там переверните вверх дном. Что искать – представляете себе?
– Так точно! – рявкнул за двоих верзила Панаев. – Помет звериный!
Панаев и Гринько были сверхсрочниками – тупыми, исполнительными вертухаями, которые беспрекословно выполняли приказы.
– Молодец, – ухмыльнулся Беспалый. Его школа.
Он когда своих охранников учил вести шмон на зоне, любил повторять, что они ищут «помет звериный».
Спрятанные в тайниках заточки, наркота, «малявы» с воли – все это на языке подполковника Беспалого называлось «пометом звериным».
Вертухаи бросились в дом, а Беспалый подошел к старику и, зажав его густую бороду в кулак, произнес:
– Вот что, дед, я вижу, ты с майором семьями дружишь. Может, ты ему еще и жопу подтирал в младенчестве? Ну а мне с тобой вспоминать нечего. Так что я без церемоний… Говори, старый пень, кто у тебя гостевал?
И тут Елена бросилась к Беспалому и попыталась разжать ему пальцы. Тот, не повернув головы, левой рукой наотмашь врезал ей по щеке. Она так и отлетела в сторону. Глаза отца Платона сверкнули.
– Не надо было, подполковник, так с ней. Меня бы пытал. Она-то тут ни при чем.