— Вы имеете отношение к политике? — спросил Денис, усаживаясь удобнее, чтобы видеть собеседницу.
— Имею? Нет. Имела? Да. К политике? Нет. К политику? Да. — Она сама задавала короткие вопросы и сама же отвечала, забавляясь этой игрой. — Меня зовут Марина, мне двадцать восемь лет, и я совершенно свободная женщина вот уже… — она посмотрела на изящные часики, — два дня и четырнадцать часов. Вы ведь это хотели узнать? Я сейчас…
Прежде чем он успел ответить, Марина встала и направилась в нос самолета. Денис проводил взглядом ее фигуру и вдруг искренне пожелал, чтобы именно она оказалась приставленной к нему «защитой».
Пока девушки не было, свет в салоне приглушили, стюардесса принесла всем клетчатые пледы. Когда темный силуэт девушки возник на фоне светлого прямоугольника дверного проема и распущенные волосы светящимся ореолом окружили ее голову, Денис почувствовал волнение. Когда-то, давным-давно, он уже видел такую картину — стройный темный силуэт и светящийся ореол волос, — только не мог вспомнить когда, и от этого стало тепло на душе и немного грустно. Где-то далеко внизу, если верить жизнерадостной бортпроводнице, был Атлантический океан, но верить ей почему-то не хотелось.
Марина села, поддернула джинсы на коленях:
— Так что вот это, — она обвела руками салон, — мой лебединый полет. Или лебединой бывает песня? Не важно. Теперь я не скоро смогу позволить себе пижонить и летать бизнес-классом. А почему вы в бизнес-классе? Вы не похожи на пижона. Вы сами зарабатываете на свой кусок хлеба, — она критически оглядела Дениса и уточнила: — на кусок белого хлеба с хорошим желтым сливочным маслом и икрой. По праздникам — черной, а по будням красной.
— Иногда бывает, — улыбнулся Денис.
— Это не ответ. — Она вздернула подбородок и пристально посмотрела на него. Ресницы у нее были густые и длинные, от этого глаза казались темнее и больше. — Почему вы летите бизнес-классом?
— У меня клаустрофобия, — попытался отшутиться Денис.
— Высокая цена на билет ее излечивает?
— А вы не привыкли отступать, да? — Дениса начала забавлять ее настойчивость.
— Вы не ответили.
— Вы не оставили мне такой возможности, — сдался Денис. — Просто не люблю, когда меня толкают локтями в бок. Я очень болезненно отношусь к нарушению границ моего жизненного пространства, а в бизнес-классе у меня не упираются колени. Если бы тут был первый класс, я сидел бы там. Удовлетворены?
Девушка секунду помедлила, потом сообщила:
— Не романтично, но похоже на правду… Вы так и не сказали, как вас зовут.
— Извините. Меня зовут Денис. Денис Гребски.
В изменившемся освещении салона девушка тоже стала выглядеть по-другому. Мягкие тени скрыли половину лица, но резче очертились высокие скулы и рот, который мог бы показаться слишком крупным, если бы пропорции лица не уравновешивались за счет огромных глаз под прямыми пушистыми бровями, которые девушка не выщипывала. Сейчас глаза поблескивали в полумраке влажно и загадочно.
— Денис, вы не слушаете меня. Вы меня разглядываете. Прекратите.
— Вам неприятно? — без тени иронии осведомился Денис. Настала его очередь задавать вопросы.
— Если женщина скажет, что ей неприятно, когда ее вот так разглядывают, она солжет, — проговорила Марина, прикрыла глаза, негромко добавила: — Я устала от лжи. И просто устала. Конечно, мне приятно. Но вы же сейчас начнете ко мне клеиться…