— Замужем за олигархом я уже была. Ну, или почти олигархом. Или почти была… Нет, формально — была. Все как положено — со штампом, флердоранжем, кольцами и шампанским. — Марина отхлебнула кофе. — У всех олигархи как олигархи, а мне попался какой-то такой… местечкового масштаба олигарх — тире — политик. Или политик — тире — олигарх.
В маленьком баре на втором этаже парижского аэропорта имени Шарля де Голля уютно пахло свежемолотым кофе и булочками с ванилью и корицей. Сквозь прозрачную стену было видно, как к их самолету подъехала вереница тележек с чемоданами и крохотные грузчики принялись укладывать их в багажное отделение.
— Знаешь, что это такое — быть женой политика-олигарха местечкового масштаба? — спросила Марина, оторвав взгляд от окна. — Все как у взрослых, но только китайского производства. Унылый секс один раз в неделю по субботам, потому что с понедельника по пятницу утром «милая, я опаздываю», а вечером «дорогая, я безумно устал». Время на «дорогую, любимую, законную» находится только в субботу, обычно по утрам. А в воскресенье — «любимая, ну не каждый же день, мы ведь только вчера…». Вот и остается болтовня с подружками, магазины, фитнес-центр, парикмахерская и отдых на чужом кладбище.
— Почему на кладбище? — искренне изумился Гребски.
— А что такое, по-твоему, Египет?
— Колыбель цивилизации? — подыграл Денис, уже понимая, куда она клонит.
— Не уверена, что ты действительно так считаешь. Это кладбище. Просто очень старое кладбище с очень большими склепами. Колыбель — это место, где мы живем. Едим, спим, работаем, испражняемся и превращаем колыбель в кладбище. А отдыхать едем на чужое кладбище, платим, чтобы на старом вонючем верблюде доехать до чужого склепа и сфотографироваться на его фоне, пока мужья делают то, что могли бы делать в любом другом месте вселенной — снимают стресс, понимай — пьют и спят. Утром берут взятки за подряды на строительные работы, а вечером рассуждают о коррупции, в которой погрязла страна. Или наоборот. — Марина передернула плечами. — Не жизнь, а тень жизни. Не люди, а пляшущие тени на серой стене… Веселый разговор для раннего утра, да?
— Просто разговор, — сказал Денис, разводя руками. — Убиваем время.
— Или время убивает нас… — задумчиво проговорила Марина и резко сменила тему: — Чем в Москве займешься?
— Подпишу один договор и на пару дней съезжу в Киев. А ты?
— Еще не знаю. — Она опять зябко передернулась. — Пока буду зализывать раны.
Женский голос на английском и французском объявил посадку на их рейс. Несколько посетителей встали из-за столиков, направились к выходу. Денис вынул из бумажника деньги и положил на блюдце.
— Пойдем?
Марина взяла несколько купюр, с улыбкой вернула Денису.
— Ты слишком много оставил. Французов нельзя баловать.
В зале ожидания Денис увидел решительно направляющуюся к ним женщину в шляпке на обесцвеченной голове и отвернулся. Но это не помогло. Не обращая внимания на Дениса, она остановилась прямо перед Мариной, решительно сказала:
— Милочка, не в моих правилах вмешиваться в чужую личную жизнь, но тут случай особый. Будьте осторожнее с этим господином. Это Денис Хлебский, известный мафиози-женоненавистник, он убил сорок человек.
— Послушайте… — Денис начал было урезонивать не в меру активную попутчицу, но Марина, мгновенно сориентировавшись, опередила его.
— Все нормально, милочка, — сказала она на безукоризненном английском. — Не волнуйтесь, дорогая, мне он ничего не сделает. Дело в том, бдительная вы моя, что я его сообщница.
Женщина охнула и мгновенно ретировалась.