— Черт возьми, — не выдержал он, — я тобой восхищаюсь, ты красноречива. Я не знал за тобой этого таланта. Право, интересно и поучительно слышать женщину, говорящую громко, что она всю жизнь играла комедию.
— Мы эту комедию играем после, — холодно возразила она, — вы же мужчины, играете ее раньше. Любовь, клятвы в верности, вот ваши вечные слова, слова обмана; фразы, взгляды, жесты, все деланно, а мы бываем настолько глупы, что поддаемся. Но долг платежом красен — мы вам впоследствии платим тою же монетою. Часто тот же мужчина, который заставлял нас проливать кровавые слезы, приходит плакать как ребенок у наших дверей. Не всегда, конечно, так как иначе справедливость торжествовала бы на земле, а этого нет… Но мы имеем утешение отыскать других…
Она остановилась и вдруг переменила тон:
— А ты, мой милый графчик, ты всегда верил, что я была честной девушкой, когда ты меня взял, или по крайней мере, совсем новичком в любви, девушкой с маленьким пятнышком на прошлом, пятнышком, очень удобным для вас, мужчин, потому что оно облегчает как победу, так и разлуку. Успокойся, я прошла огонь и воду и медные трубы раньше, нежели на сцене опереточного театра стала разыгрывать неприступность… Вот тогда ты меня и узнал, мой милый графчик… Ты должен отдать мне справедливость, что я хорошая актриса.
Каждое слово молодой женщины было ударом бича по самолюбию графа Белавина.
Добившись взаимности, на самом деле казавшейся, неприступной m-lle Фанни, он действительно торжествовал победу.
Он с горечью теперь припомнил это, как припомнил и даже почти мгновенно высчитал все произведенные им на нее расходы, доходившие до внушительной цифры.
Фанни Викторовна читала на его лице, как в открытой книге.
Она наслаждалась смущением разоренного ею любовника.
Это была превосходная актриса, которая давно уже и твердо изучила свои жизненные роли.
Она решила, наконец, нанести ему последний удар.
— Таким образом, мой милый, ты не удивишься, если обеспечив себя материально, я решилась теперь уделить нечто и своим чувствам. Я люблю твоего друга Караулова, и эта любовь продолжается уже несколько лет — одно из доказательств, что я серьезно влюблена. Настал и для меня час воскликнуть: Да здравствует любовь!
Граф Владимир Петрович пожал плечами.
— Я тебя отлично понимаю и даже очень тебе сочувствую, но мне тебя жаль.
— Жаль?..
— Жаль, потому что твои мечты ни на чем не основаны, у них нет почвы для успеха.
— Почему это?
— Потому что в любви прежде всего должны быть двое.
— Ну что же, мы, кажется, двое, я и тот, кого я люблю.
— Вот тут-то и запятая… Ты мне еще не доказала, чтобы тот, кого ты любишь, платил бы тебе той же монетою…