Венгерская рапсодия

22
18
20
22
24
26
28
30

Салли было все равно, что есть, лишь бы принесли побыстрее, поэтому она добавила:

– Ты не против заменить рис на лапшу?

У Камерона внутри все перевернулось, когда в сознании снова возникли образы Салли, спрятанной под горой лапши.

– Без проблем, – ответил он сдавленным голосом.

Он испытал облегчение, когда подошла официантка, а значит, можно было сосредоточиться на заказе блюд. Камерон воспользовался этим, чтобы подавить возбуждение в боксерах. Он искренне надеялся, что никто не попросит его встать с места в ближайшие десять минут.

С уходом официантки над столом повисло неловкое молчание, нарушаемое только хрустом быстро исчезающих чипсов. Салли крутила в руках ножку пустого бокала. Она прекрасно знала все, что должна была сказать после того, как в обед поговорила с Кэрол. Теперь, лицом к лицу с Камероном, она понятия не имела, с чего начать.

Разговор вновь был отложен, когда принесли вино и официантка поставила у стола ведро со льдом, опустив в его ледяную глубину бутылку «Пино Гриджио».

Салли не смогла удержаться от смеха. Сказывалось постоянное напряжение на протяжении последних 24 часов, беспокойный сон и моральные приготовления к разговору, который до сих пор так и не начался. Все это вылилось в истерию при виде ведра со льдом.

Улыбка на лице Камерона, когда он смотрел на нее, была такой широкой, что она практически его не узнавала. Салли смеялась заразительно, ее смех передался и ему, он опустил руку и достал один кубик льда.

– Я никогда не смогу смотреть на него, как раньше.

Салли затрепетала от воспоминания об удовольствии, которое она испытала, когда Камерон использовал этот лед. Их смех стих внезапно. Они оба пристально смотрели на лед в его руке, зная, что думали об одном и том же.

Салли почувствовала, что ее горло пересохло, и она быстро сделала глоток вина. Ее взгляд все еще был устремлен на замороженную воду. Она быстро таяла в теплой ладони Камерона. Раньше она не замечала, какие у него большие руки. Она чувствовала их, но до этого момента никогда не рассматривала. Они были крепкие, с поразительно длинными пальцами, кожа на них гладкая и не загрубевшая. Руки офисного работника, но сила работяги. Новая волна возбуждения прошла по ее нервам к шее.

Вода стекала маленькими струйками, они зачарованно смотрели, как капельки влаги протискивались между пальцами, падая на тарелку. Салли была загипнотизирована каждым крошечным всплеском на сервизе, ее грудь поднималась, во рту пересохло. Наконец Камерон, крепко сжав пальцы в кулак, пристально посмотрел на Салли. Потом старательно вытер руку салфеткой, его дыхание стало прерывистым.

– Салли, я…

Камерон чувствовал, что должен сказать ей, как часто он думал о ней последние недели. Как сначала ненавидел ее, взбешенный тем, что она прокралась в его фантазии… Как теперь хотел воплотить свои мечты, эти грязные мысли вновь и вновь вылизывать ее. И не только это – он хотел получше узнать ее. Он глубоко вздохнул и постарался закончить фразу.

– Салли, я не знаю, с чего начать. Кажется, уже поздновато для короткого разговора; дело в том, что…

Он чертыхнулся в сердцах, когда принесли закуску – огромную тарелку хрустящих морских водорослей и тосты с креветками, которые оборвали его на середине предложения.

Осторожно беря тост, Салли приободрила его.

– О чем ты говорил?

– Да, дело в том, что, хм, я твой босс. В некоторой степени. Но в пятницу в любом случае им стану…