— Марион, — сказал он, и в голосе его вылилась вся нежность, наполнявшая его сердце.
— Милорд?
— Войдите, Марион, на одну минуту.
Она последовали за ним, они остановились внизу лестницы.
— Я приехал узнать, как вы себя чувствуете после нашего маленького собрания.
— Я совершенно здорова, а вы?
— Я гостил у отца, иначе я приехал бы раньше.
— Зачем же вам беспокоиться?
— Есть, есть зачем… Иначе я не так бы обеспокоился. Я и теперь озабочен. Мистрисс Роден не хотела идти со мной, — продолжал он, указывая на лестницу, на которой теперь стояла хозяйка.
— Она сказала мне, что не хорошо, что я приехал, но я приеду как-нибудь на днях. — Он был почти вне себя, говоря это. Девушка до такой степени была ему по сердцу, пока он стоял тут, близко от нее, чувствуя на себе ее влияние, что он не в силах был сдерживаться.
— Взойдите наверх, дорогая Марион, — говорила мистрисс Роден, с площадки. — Едва ли удобно держать лорда Гэмпстеда у дверей.
— Конечно, не удобно, — сказала Марион. — Прощайте, милорд.
— Я буду стоять здесь, пока вы не скажете мне слова. Не хочу, чтоб меня выгоняли, пока вы здесь. Марион, вы для меня — весь мир. Я люблю вас всем сердцем. Я пришел сюда сказать вам это, но мистрисс Роден удержала меня. Она взяла с меня слово не быть здесь целую неделю, точно недели или годы могут изменить меня! Скажите мне одно слово, Марион. Одного слова теперь достаточно; тогда я уйду. Марион, можете вы полюбить меня?
— Идите сюда, Марион. Не отвечайте ему теперь.
— Нет, — сказала Марион, — теперь я ему не отвечу. Это слишком неожиданно. Лорд Гэмпстед, я теперь пойду к Гэмпстед Роден.
— Но мне вы дадите весточку?
— Приезжайте, я вам дам ответ.
— Завтра?
— Нет, дайте мне день или два. В пятницу ответ мой будет готов.
— Дайте мне руку, Марион. — Она протянула ему руку, которую он покрыл поцелуями. — Помните только, что никогда человек не любил женщину искреннее, чем я люблю вас. Никто, никогда, тверже меня не решился выполнить свое намерение. Я в ваших руках.